– Что случилось, Иви? – я произношу эти слова, абсолютно не дыша.
– Мы ждём тебя на парковке.
Вызов завершается, и я, расталкивая толпу, спускаюсь и бегу обратно к автобусу, оставляя ошарашенную толпу позади. Мне абсолютно плевать на недовольные возмущения, которые раздаются за спиной, плевать даже на то, что проклятый рейс задержался на пять, мать вашу, хреновых часов. Разве меня должны волновать неполадки самолёта? Нет, я – пассажир, который должен был улететь, но ждал возвращение другого рейса. Два гребаных раза, Ноа отвозил меня сюда, и, кажется, это только начало бесконечного круговорота между мной и аэропортом Лондона. Если всё отменится третий раз, то обязан случиться Армагеддон. Конечно, я бы остался, но к чему смущать Ноа и Иви? Я не должен стать бременем на их шеях, они не должны решать что-то за нас, а я – пользоваться их добротой. У всего есть предел. Я прожил несколько дней в их квартире, наверно, этого хватит. Я доверился Грейс, хотя боюсь за неё. Нас будут разделять тысячи миль, и я буду абсолютно безоружен, если что-то произойдёт. Это изводит меня, доводит до приступа бешенства и разочарования. Первый раз в своей жизни, я понимаю, что ничего не могу сделать, кроме как держаться подальше и ждать.
Я думаю только о Грейс. Только она имеет значение. Миллион вариантов пролетает в голове перед тем, как я требую водителя вернуть меня обратно к зданию аэропорта. Он соглашается не сразу, лишь под давлением, когда я беру его за форму и стискивая ткань в кулаках, рычу:
– Моя девушка в дерьме, ты вернёшься назад!
И вот автобус буквально летит обратно, а следом мои ноги по плитке. Подобную скорость я ещё никогда не развивал, чему сам удивляюсь. В голове каша, перед глазами пелена, в коленях дрожь, но я изо всех сил стараюсь удержать собственный корабль в виде нервного срыва на плаву. Кажется, я даже привык и смирился с вечными колебаниями и штормами океана, который бушует внутри меня.
Нахожу глазами машину на парковке в первую очередь благодаря тому, что Иви вылезла из окна и начала активно размахивать руками. Трудно не заметить её красный пиджак и помаду на губах. Она охренеть, какая красивая, но Грейс всегда будет номер один для меня. Никто и никогда не сравнится с ней ни в чём, даже в элементарной лени, когда она собирала волосы в какушку на макушке и надевала мешковатую одежду, садясь за сериалы. Она всегда была идеальной, и такой остаётся.
– Что происходит? Я только что просрал семьдесят долларов и второй рейс.
– Садись, поехали, – приказным тоном, говорит Иви, на что я выгибаю бровь, но прыгаю в салон.
– Объясните мне.
Остин хлопает глазами, смотря то на родителей, то на меня. Скорей всего, у нас одинаковое выражение лица.
– Отец в отъезде. Никто не узнает, что ты был там, если, конечно, ему не донесёт охрана, но для этого пройдёшь через задний вход, – продолжает девушка, игнорируя мои вопросы и просьбу.
Может, это просто сюрприз? На сердце теплеет, и я уже предвкушаю одни из самых лучших минут за прошедшие дни. Нам многое нужно наверстать. Мысли о том, как я сдеру с неё одежду одним взмахом руки – сжигает дотла, проходится ерзать по кожаному креслу и ловить вопросительный взгляд Остина. Какое счастье, что этот мальчуган не умеет читать мысли, ему слишком рано заглядывать в мою голову. Фантазии, которые могут свести с ума – лишат его зрения и вообще здравого мышления, да и детства тоже.
Пока я пребываю в розовых грёзах, придумывая сотни сюжетов, машина резко тормозит, из-за чего я чуть ли не бьюсь лбом о кресло впереди. Разглядываю огромное белое здание, но ничего не говорит о каком-то приятном месте, потому что единственное, что более-менее понятно – серые железные двери. Она тут же открывается, и из неё появляется женщина в белом халате. Внутри обрывается абсолютно всё. Жизненные силы покидают в одну секунду, а пальцы вцепляются в сидение.
– Диего, с Грейс всё в порядке, – тут же тараторит Иви, смотря на меня. – С ней ничего не произошло, но ты нужен ей. Нас не пропустят. Отец запретил, а про тебя он бы даже не подумал. Грейс болтается на его крючке, он знает, что она не рискнёт тобой.
– Ты должна была сказать это до того, как мы приехали в больницу! – рычу я и покидаю салон машины. – О чём ты думала, черт возьми, Иви! А ты?
Смотрю на Ноа, который держа переносицу, качает головой.
– Прости, парень, я поступил, как мудила, – Ноа вздыхает.
– В этом не сомневаюсь, – в горле сухо, даже все запасы пресных вод в мире не способны прочистить его.
Женщина машет мне рукой, подзывая к себе, и открывает дверь, проведя чипом. Не оборачиваюсь к людям, которые сначала внушили надежду, а потом опустили на землю вниз головой. Молча захожу внутрь тёмного помещения и послушно следую за женщиной.