– Ты так говоришь, потому что любишь меня.
– Ни за что, – фыркает он, и я возмущено щипаю его за бок. – Если бы я считал тебя последним человеком, я бы сказал это, и никакая любовь не сыграла бы роли. Но ты потрясающая, Грейс Мелтон. И я люблю тебя такой, какая ты есть. Даже в соплях и слезах и бледную, как труп.
– Неправда. Ты возненавидел меня за то, что я написала то паршивое письмо и уехала от тебя, ради мести к отцу.
– Кто тебе сказал этот бред? Нет, ну я, конечно, был не очень рад. Больше тебе скажу: я был раздавлен. Но я не ненавижу тебя, – он отрывисто вздохнул и поцеловал меня в лоб. Не убирая губ со лба, он прошептал: – Я пытался. Но не смог. И сейчас я тем более не смогу сделать этого, потому что ты беременна моим ребёнком. Нашим ребёнком. И я люблю тебя ещё больше, чем было. Люблю вас обоих. Мы вместе уничтожим твоего отца, чтобы наш ребёнок никогда не знал ужасов, которые пережила ты.
Я заплакала с новой силой.
– Я сказал что-то не то?
– Нет, все нормально, – взвыла я. – Ты сказал всё просто идеально. Мы сделаем все вместе, как и должны были сначала. А потом я буду размером с бегемота, рожу ребёнка и стану обычной мамашей, обсуждающей какашки своих детей. И ты меня больше никогда-никогда не захочешь.
Я ждала, что Диего начнёт отрицать мною сказанное, но он рассмеялся. Он отодвинулся и взял моё лицо в ладони.
– Я буду хотеть тебя всегда. Даже сейчас, когда ты вот такая опухшая, мой член все равно стоит, как скала. Черт, Грейс, почему ты опять плачешь?
Жуя нижнюю губу, я всхлипывала, пока он покрывал поцелуями моё лицо.
– В чём дело? Мы же все обсудили и решили. Что тебя гложет? Поделись со мной, не закрывайся от меня снова.
– Да ничего меня не гложет, Диего.
Он в шоке моргал с секунду, а затем улыбнулся.
– Беременная Грейс доставит мне больше хлопот, чем я думал. Думаю, стоит сказать Бейкер, чтобы она переезжала куда-нибудь в Африку, где ты её не достанешь.
Я ахнула.
– Ты беспокоишься за неё? Даже тогда, когда держишь меня в объятиях, вспоминаешь её.
И я зарыдала. Рядом взвыл Диего.
– Я просто пошутил. Просто шутка, Грейс. Прекрати плакать, пока в этой гребаной больнице не подумали, что я какой-то гастарбайтер и собираюсь забрать тебя в секс-рабство.
Сквозь слёзы, я рассмеялась.
– Я не могу.
– Что не можешь?
– Перестать плакать. Эти тупые гормоны не дают мне сделать этого.
– Как же я люблю тебя, – простонал он и прижал меня к себе. – Но нам нужно уехать отсюда.
– А как же мой отец?
– А что он?
– Если его люди увидят нас вместе, он разрушит всё.
Диего закатил глаза.
– В жопу его. Фуэнтес ни за что не будет боятся какого-то старого хрена с маразмом. Одевайся, мы уезжаем. Мы больше никогда не будем порознь.
Спустя час мы заходили в мою маленькую квартирку, в которой я часто пряталась от отца и Арчера. Квартира оформлена на Фелицию, которая с радостью помогла мне в трудный момент. В тот день я пришла к ней в слезах и с парочкой вещей, которые успела забрать, пока вдрызг пьяный Арчер пытался заявить на меня свои права.
– Неплохая квартира, – голос Диего отразили холодные стены, когда мы, держась за руки, прошли вглубь квартиры и остановились в гостиной. Он повернул голову в мою сторону и сурово спросил: – Ты здесь пряталась от отца или от Арчера?
– От обоих.
Тело Диего напряглось, и я плотнее прижалась к нему.
– Он что-то сделал тебе?
– Кто?
– Арчер, – он выплюнул его имя как самое мерзкое ругательство. – Он тронул тебя? Только скажи – и я убью его.
Я качаю головой.
– Нет, мы ни разу не спали вместе. Мы даже не целовались.
Он расслабился и прижался щекой к моей макушке.
– Ты же понимаешь, что я заставлю тебя развестись с ним?
– Тебе не понадобится меня заставлять, потому что я сама хочу этого. Но пока нельзя. Как только отец будет за решеткой, я подам в суд о расторжении брака. Не думаю, что Арчер будет против.
– О, дорогая, если бы он был против, было бы куда лучше. У меня появился бы ещё один повод вмазать этой сладкой британской роже.
Рассмеявшись, я качнула бедром.
– Вообще-то я тоже британская задница. И не вижу, чтобы ты жаловался.
Диего крутанул меня так, что я оказалась прижатой к его груди своей грудью, а его ладони лежали на моей пояснице.
– Но ты моя британская задница.
– По-моему в тебе просыпается собственник, Диего Фуэнтес.
– Он никогда и не засыпал, – рычит Диего и в жестоком поцелуе обрушается на мои губы.
Его язык исследует мой рот, сплетаюсь с моим языком в безжалостном танце чувств. Грудной рык вырывается из его груди, когда я обвиваю руками его шею, встаю на носочки, и между нами не остаётся пространство даже для тоненького листа. Диего сжимает мои ягодицы, заставляя меня прыгнуть на него и сплести лодыжки у него на спине. Оттянув мою нижнюю губу, он принялся снимать с меня пальто. Я тут же помогла ему избавиться от куртки. Кинув одежду на пол, Диего снова глубоко поцеловал меня, чтобы потом оторваться: