Еле добегаю до туалета и исторгаю всё содержимое желудка.
– Ты как? – не сразу замечаю Диего, который садится на корточки возле меня, обнимающей туалет, и протягивает салфетку.
В его карих глазах я сразу замечаю беспокойство и сотню вопросов, отчего мне становится немного легче. Я не закончу как моя мать.
– У меня не было токсикоза, так что, думаю, я ещё должна благодарить нашего сына.
– Это, конечно, хорошо, но меня волнует сейчас не это. Как ты себя чувствуешь? – я отвожу взгляд, упираясь в белоснежного друга.
– Не скажу, чтобы прекрасно, но и жаловаться не буду.
Длинные пальцы обхватывают мой подбородок. Диего направляет мою голову в свою сторону, чтобы я смотрела на него.
– Я хочу услышать правду. Прекрати справляться со всем сама. У тебя есть я – твой непосредственный будущий муж, спутник твоей дальнейшей жизни до конца твоих дней и после, в загробном мире в царстве Аида. И я хочу, чтобы ты доверяла мне всё, что тебя беспокоит. Твои проблемы— мои проблемы. Больше скажу: у нас теперь всё общее.
Я сижу с раскрытым ртом и не веря смотрю на него.
– Будущий муж?
Он закатывает глаза и улыбается.
– Ты только это услышала?
– Нет, но это лучшее, из всего, что ты сказал.
– Молодец, Мелтон, умеешь портить милые моменты. Сто баллов тебе.
Тянусь вперед и целую его в щеку.
– Но ты ведь даже не сделал мне предложение?
– Оно и не нужно. У нас будет сын, мы любим друг друга и не собираемся больше расставаться. Разве этого недостаточно для того, чтобы понять, что всю оставшуюся жизнь мы будем жить в счастливом браке?
Сначала я хотела согласиться, но потом маленькая обида выпорхнула наружу.
– А мне хотелось бы свадьбу. Такую, какую я всегда мечтала видеть.
– Значит устроим, но на этот раз без всяких мажорских штук. Иначе в этот раз я точно блевану, – смеется Диего и притягивает меня к себе на колени.
– Я специально делала свадьбу с Арчером такую противную. Я знала, что делаю всё на зло им.
– Отлично, только мне кажется, что больше всех ты разозлила меня, а не этого пижона, – челюсть Диего напрягается, когда он вспоминает свадьбу.
Улыбаюсь ему и рисую указательным пальцем его линию подбородка.
– Зато всё выглядело правдоподобно.
– Зато? Хочешь сказать, что всё так и планировала? – рычит он и перехватывает мою руку. Радужка его глазах темнеет, но я не боюсь.
Я сильнее прижимаюсь к нему и тихо говорю:
– Ну, не сказать, чтобы я ожидала тебя увидеть на этой свадьбе. Но и не сильно удивилась. У отца извращенное чувства юмора. И, пожалуйста, давай не будем об этом, пока меня еще раз не стошнило.
Он еще минуту ворчит, а потом расслабляется. Обхватывает мои ноги под коленками и встает вместе со мной на руках.
– Ты решил надорваться что ли? – верещу я и пытаюсь спрыгнуть. – Отпусти, мачо недоделанный.
Диего лишь смеётся и идёт на кухню, прижимая меня к себе крепче, прерывая все мои попытки.
– Ты не такая уж и тяжелая. После пьяного Даниэля, которого мне пришлось тащить на руках после того, как он удачно обмыл свою машину, мне всё кажется легким. Этот тюлень только выглядит таким компактным.
– В каком месте он компактный? – возмущаюсь я.
Он вскидывает брови.
– Разве нет?
– Конечно, нет! Если ты почти семифутовый амбал, это еще не значит, что Даниэль, который сам на пару дюймов ниже тебя, крошечка. Да вами можно людей пугать. Ещё и в черном вечно ходите, будто других цветов совсем нет, – я замолкаю только тогда, когда весь воздух в лёгких иссяк.
– На этот раз тоже гормоны? – смеётся Диего и садит меня на стул.
Хочу поворчать про то, что могла бы и сама, но всё-таки принимаю это. В конце концов, он старается быть милым и романтичным. И что, что это получается у него крайне плохо?
– На этот раз нет.
Он отходит в сторону барной стойки и забирает две тарелки, чтобы потом поставить их на стол передо мной и сесть рядом.
– Прошу. Это, конечно, не какие-нибудь мидии, но… – он замолкает с раскрытым ртом, когда видит, с каким рвением и скоростью я поглощаю еду. – Мне стоит бояться, что следующим, кого ты сожрешь, буду я?