Её щеки становятся пунцовыми, когда Оливер, как истинный джентльмен, целует тыльную сторону кисти. К слову, бабушке лучше не знать, что это джентльмен обычно не целует дамские руки, а спускает женские трусики во всех возможных местах.
– Дедушка задержится на десять минут, – сообщает бабушка. – Его собрания когда-нибудь меня доконают.
– Ничего страшного, – пожимаю плечами, переводя взгляд на одного из друзей. – Уверена, Оливер будет рад рассказать все новости.
– Конечно, – довольно соглашается он. – Ты же даже не в курсе, кто нас тренирует.
– Удиви меня.
– У нас новый тренер. Она… – парень смотрит на бабушку, явно подбирая слова: – Умопомрачительно милая.
Да, скорей, у неё огромные сиськи, и она умопомрачительно охренительная. Не исправляю его слова вслух, но судя по закатанным глазам Полли, я полностью права. Меня уже интересует другое. Сосредоточиваю всё внимание на Диего, который не упоминал подобную мелочь. Кажется, я начинаю ревновать. Ей лучше вытащить силикон из груди, иначе он лопнет.
– Я не видел, – говорит он, читая вопрос на моём лбу.
– Поверю, – киваю я. – Что ещё, Оливер?
– Я уже упоминал, что больше не пропускаю и не опаздываю?
– Это и так всем понятно, – вступает Полли. – Я бы даже сказала, что он бежит в первом ряду.
– Как ответственно, – улыбается бабушка. Но я улавливаю её насмешливый тон.
Спуск курка – так я могу назвать последующие новости, которые Оливер торопиться рассказать. Ему бы вести программу по телевизору, чтобы скрасить время новостей шуточками, сменой тона и передразнивания. Он буквально пуляет, подобно автомату. Кажется, даже Диего начал слушать его с неким интересом. Я же знаю, что половину он приукрашивает, ведь это лучшее оружие, которым владеет Оливер. Он мог быть бы диктатором, чтобы воодушевлять народ. В любом случае, там, где необходимо болтать – лучшая гавань для Оливера.
За всей этой сворой новостей, не сразу замечаем дедушку, который сообщил о своём приходе бренчанием ключей, которые положил на столешницу. Все взгляды резко устремляются в его сторону, и первым, конечно, восклицает Оливер:
– Вот же нахрен, у тебя дедушка ректор!
– Это главная новость, – киваю я, – та-дам.
Дедушка поднимает уголки губ, снимая пиджак и повесив его на спинку стула.
– Вы являетесь моим любимым студентом, мистер Блайт.
Оливер окидывает взглядом каждого, кто занимает место за столом, останавливаясь на дедушке.
– Это круто или нет?
– Лучшая из твоих заслуг, – хихикает Сам.
– Определённо, – соглашаюсь я.
– Ладно, я ещё никогда не тусил с ректором.
– Профессор Филипс ждёт ваши работы уже третий день, – с деловитой улыбкой, говорит дедушка.
– Этан, забудьте хотя бы на один вечер про ваши учебные дела, – просит бабушка. – У нас же ужин, а не совещание. Ты только что оттуда.
Дедушка ослабляет галстук и пожимает плечами.
– Хорошо, потусуюсь со студентами, – вздохнув, он вовсе снимает его, бросив поверх пиджака. – Целый день душит меня, чертова штуковина.
Не успевает дедушка поднять вилку, как дверной звонок поднимает его со стула и заставляет прогуляться до дверей. Я же улыбаюсь, когда он не сдерживает бранные слова. Сейчас он не мистер Харрис, а мой дедушка. Это довольно приятно. Не проходит и минуты, как он вновь возвращается, смотря на меня.
– Говорят, что к тебе, Грейс.
– Ко мне? – спрашиваю я, настороженно взглянув в сторону Диего, который тоже заметно насупился и насторожился.
– Кто там? – интересуется мой мужчина.
– Девушка, – жмёт плечами дедушка. – Говорит, что хочет срочно поговорить с Грейс.
– Ты не пойдёшь одна, – сообщает Диего, поднимаясь из-за стола. – Не дай Бог твой отец…
В глазах бабушки тоже возникает мгновенное беспокойство, с которым она смотрит то на меня, то на Диего, то на дедушку, который, кажется, растерян.
Диего первый выглядывает из-за угла, в ту же секунду его плечи заметно опускаются и расслабляются. Он поворачивается ко мне и кивает.
– Вам лучше поговорить вдвоём.
Не понимаю, о ком он, но выползаю из-за стола и направляюсь к парадной. Не знаю, как сильно вытягивается моё лицо, на пороге нахожу Марию.
Сжав пальцы в замок, она смотрит в сторону улицы и качается на пятках, кусая губы, которые уже искусаны чуть ли не до крови. Её потускневшее лицо, на котором под глазами синяки, поворачивается и девушка застывает, словно увидит что-то неземное и пугающее.
– Мари? – шепчу я, поглядывая через плечо, не подслушивают ли нас. К счастью, никого нет. Вероятно, дедушка занял место за столом.
– Грейс…
Её нижняя губа начинает дрожать, а в глазах подавленность и неприкрытая боль.