Смаковниц нет, за то полно дубов и лип…
И я не понимаю — почему…
Себе знал цену, а в болото влип…
Но по делам своим — достойное приму.
— И этот — туда же!.. — со вздохом выдала Катя. — Мало того, что в «шараге» всё хреново до предела, так ещё и у вас тут — сплошной упадок… Уйду я от вас.
***
Ночью прошёл дождь. Перепрыгивая в темноте через лужи,
Борис несколько раз помянул крепким словом городские власти за отвратительное освещение улиц, однако вскоре приноровился и уже почти перестал бояться переломать ноги перед первым же рабочим днём. «Что-то затянулось время потерь и неудач, — думал Борис, — очень затянулось; надо как-то всё изменить».
Перед заводоуправлением асфальт оказался почти без выбоин и луж;
Борис решил сделать небольшую пробежку. Обгоняя, спешащих на работу, людей, он вдруг заметил хорошо знакомый силуэт и осторожно окликнул:
— Романыч, ты что ли?
Идущий впереди обернулся:
— Здорово, Борис!.. Ты обратно к нам?
— Ну да. Привет, — Борис протянул руку.
— Хорошо… Может, теперь работа пойдёт нормально.
— Из-за меня-то?.. Ну ты скажешь тоже, Егор Романович!
— Боря, я серьёзно… После твоего ухода — у нас, считай, одни алкаши остались.
— Как так?.. А ребята?..
— А ты не знаешь?.. Витьку — тоже посадили, Серый — помер, Толяна — покалечили, оба Игоря — уволились, а остальные — спиваются потихоньку… Зарабатывать меньше стали… Но это — не только из-за пьянки: хозяева у завода сменились; то, что прежние украсть не успели, — то нынешние «подчищают».
— А «прессуют» — то как и прежде?
— Если не «круче»… Да вон гляди: некрологи-то висят.
Увидев перед проходной два некролога, Борис воскликнул:
— Постой, Романыч!.. Гляди: это же Пашка Крыласов!
— Видел уже.
— Он же года на три моложе меня!
— Попробуй столько же нервы с начальством «повыматывай», да поработай на износ, да попей каждый вечер как он!.. Долго протянешь?!
Потрясённый увиденным, Борис молча прошёл через проходную, но вдруг вспомнил, что хотел узнать про зал:
— Романыч, а где зал, в котором ребята занимались?
— Какой зал?.. А, ты про свой «мордобой»… Я не в курсе, — не интересуюсь… Показушные соревнования начальство устраивает где-то; меня, слава Богу, не трогают, — староват… Молодых поспрашивай… Правда, теперь и молодые только одним видом спорта интересуются — «литроболом»; а всё остальное: «изподпалочная» принудиловка под угрозой увольнения.
Глава 2
Алексей
Не обращая внимания на темноту, Алексей размеренно бежал привычным путём, обгоняя редких прохожих. Заметив издали в свете фонаря Катю, он, тем не менее, позволил ей себя «напугать».
Девушка уверенно вцепилась в руку Алексея и, взглянув в его глаза, спросила:
— Испугался?!
— А если бы в темноте перепутала и напала бы на кого-то другого?
— Я?! Перепутала?!. Прикалываешься что ли?.. Кошки в темноте хорошо видят… А ты ведь меня тоже увидел?.. Волч, а Волч?.. Волки тоже в темноте хорошо видят, — Катя повисла на руке Алексея.
— Уже скоро к «шараге» подойдём. Как бы опять директор или кто-нибудь из холуёв — нас вместе не увидели.
— Да наплевать на них! Их комплексы неполноценности — это их личные проблемы.
— Однако они не упустят возможности в очередной раз отыграться на ком-нибудь за собственную ущербность… Тебе в прошлый раз что сказали?
— Мне омерзительно-вежливо напомнили, что я ещё не получила диплом.
— Они ведь, действительно, могут сделать какую-нибудь гадость. Были случаи, когда некоторым слишком свободолюбивым студентам снижали оценки на экзаменах. Сам много раз наблюдал это паскудство; как-то даже возмутился, высказал своё мнение.
— Да?! А они как отреагировали?
— Сразу переключились на меня: попытались высмеять, унизить. Особенно Авоськина старалась; видимо, хотела выслужиться перед директором.
— Тебя, вроде, «заклевать» не так-то просто.
— На их насмешки мне наплевать; однако тогда я окончательно убедился, что не в состоянии кого-либо защитить.
— А студенты сами никогда не пытались как-то защищаться?
— Фактически, нет… «Огрызались», правда, многие, но… пустое всё это.
— А, по-моему, если хорошенько во всём разобраться, то весь этот «гадюшник» вполне можно было бы разогнать, а кое-кого — даже и посадить.
— Да, — для этого хватило бы одних только финансовых махинаций, которые они проворачивают, выдавая студентам какие-то «левые» деньги под роспись и тут же забирая их обратно.