В это же время на фабрике-кухне, но в другом зале, неподалеку от входа, сидел за столиком Яша Мозин. Он выпил четвертинку водки и бутылку пива. Для него, человека непьющего, этой дозы было вполне достаточно, чтобы в голове зашумело. Там, в соседнем зале, звучат тосты, поются песни, но возле Этл сидит не он, Яша, а другой. Как такое может быть? Он поднялся со своего места и направился в зал, где происходило торжество, но остановился у входа. Ничего необычного нет в том, что человек стоит у двери и смотрит, как веселятся на свадьбе, смотрит — и пусть себе смотрит на здоровье. Никто за столом не обратил на Яшу внимания, одна только Этл тотчас заметила его, тронула Вениамина за руку. Хмельной Яша подмигнул Этл и Вениамину и жестом позвал к себе. Официанты с подносами каждый раз толкали Яшу, кто-то наступил ему на ногу, но он не обращал внимания, продолжал стоять у дверей.
Вениамин подошел к Яше.
— Что стоишь на пороге? — спросил он. — Раз пришел, проходи, будешь гостем. Садись за стол вместе со всеми.
— Я сижу там… — Яша рукой указал на соседний зал. — Пойду туда, только хочу сказать пару слов Этл. Позови-ка ее сюда.
— В таком случае, уходи, Яша.
— Позови невесту! — громко потребовал Яша.
— Ты Этл оставь в покое, — строго сказал Вениамин, не повышая голоса.
Между тем, Этл с беспокойством следила за Яшей. Его появление здесь было нелепым, но вместе с досадой на него за то, что ведет себя так по-мальчишески глупо, она испытывала к нему жалость. Она не считала себя виноватой перед ним, но все же, все же… Разговор Вениамина с Яшей затягивался, лица у обоих были злые и напряженные. Не хватало еще, чтобы они затеяли драку! Она поднялась со своего места и легкой походкой, в длинном белом свадебном платье и белых туфельках, направилась к Вениамину и Яше.
— Добрый вечер, Яша! — просто сказала она.
— Добрый вечер, Этл… Поздравляю тебя… Я пришел тебя поздравить… — он хотел еще что-то сказать, но запнулся, вяло махнул рукой и неуверенным шагом побрел в свой зал.
Город Роговск, куда направились Вениамин и Этл после свадьбы, нельзя отнести к числу молодых городов, он был заложен еще при Екатерине Второй, то есть два века назад, но, так же как новые города, рожденные в первой трети нашего столетия, Роговск приобрел большое значение и стал широко известен, когда там в начале тридцатых годов построили завод, по масштабу ненамного уступающий знаменитому Магнитогорскому металлургическому комбинату.
На центральной улице имени Калинина расположилась старинная гостиница под названием «Эладос». Судьба «Эладос» складывалась по-разному. В зависимости от важных событий, происходивших в жизни города, менялась жизнь в гостинице. Вывеска «Эладос» продолжала красоваться на фасаде трехэтажного здания, но по бокам парадной двери появлялись новые вывески, указывавшие на перемены. В дни гражданской войны несколько дней висела табличка «Штаб батьки Махно». Отсюда махновцы устремлялись на разгульные побоища и погромы по всему городу. Потом в течение года висела табличка с надписью «Коллектор». В номерах гостиницы стояли тогда кроватки для беспризорных детей, подобранных на улице. Еще позднее, в годы первой пятилетки, у входа в гостиницу сверху донизу с обеих сторон зеркально отсвечивал с добрый десяток вывесок различных строительных организаций: «Роговскстальстрой», «Роговскстроймонтаж», «Роговскжилстрой»… В дни гитлеровской оккупации зловеще чернела вывеска гестапо.
После войны гостиница вновь стала тем, чем ей надлежало быть, — пристанищем для тех, кто приезжает в город на несколько дней и нуждается в крыше над голевой для отдыха и ночлега. Бывает, однако, что кое-кто проживает здесь и более продолжительный период. Вот и Вениамин с Этл остановились в гостинице «Эладос» с намерением жить здесь до тех пор, пока не получат квартиру. В общем, они были довольны — хорошая комната со всеми удобствами, к тому же в центре города.