Пытаясь скрыть смущение, я поцеловала живот, пытаясь набраться храбрости. Сейчас он поймет, что я ни разу… Я крепче сжала пальцы на члене. И страшно волновалась, словно сдавала экзамен.
Голова стала совсем пустой.
— Быстрее, Дина, — он прищурился. — Ты что, в первый раз?
Я задыхалась от волнения. Вроде, в руке нормально… А как это будет ощущаться во рту?
— Дина…
Пальцы разминали шею, потом нагребли волосы в охапку, словно ему надоело уговаривать. Бедрами он подался вперед и сжал мои челюсти пальцами, пытаясь открыть рот. Головка коснулась губ, и я подняла глаза, пытаясь поймать взгляд Эмиля.
Прижималась губами и смотрела ему в лицо.
Рот Эмиля сладострастно открыт, он слегка щерился. Серые глаза пустые, целеустремленные, он так этого хотел… Его едва не трясло.
Я с любопытством прикоснулась языком к тонкой гладкой кожице, сразу ставшей скользкой от смазки и моей слюны.
Приятно и совсем не противно, как я думала.
— Дина! — низко сказал Эмиль. — Давай.
Мне страшно захотелось попробовать — как тогда, в «Фантоме».
Пальцы, сжавшие мне челюсти, дрожали.
Он мог бы сдавить сильнее, но не делал этого. Глядя в полу-безумные от возбуждения глаза, я открыла рот сама, позволяя головке проскользнуть внутрь. Я хотела увидеть, что от этого изменится и моей наградой стало лицо Эмиля, полное блаженства. Пальцы на пучке волос сжались сильнее — он хотел показать мне темп. И я подстроилась — так глубоко и быстро, как он хотел.
Поговорить мы сможем позже…
За двое суток безудержного секса я выучила всё, что он любит.
А чего не умела, тому он меня научил.
Глава 14
Сколько это еще будет продолжаться? Сколько я пробуду с ним?
Лазарь не звонил, хотя должен быть. У меня не было представления, что делать дальше. Но я решила: останусь с Эмилем сколько смогу.
Мое тело стало мягким как пластилин, а мышцы были сделаны из чего-то вроде зефира. Не помню, чтобы у меня когда-то было такое состояние. Может от постоянного секса — до вечера он взял меня еще дважды.
Мы снова лежали в постели голые, и я гладила его грудь, изредка трогала кожу губами — не пыталась возбудить, просто приятно было. Я словно его наложница. Думаю лишь о том, как доставить ему удовольствие.
Последние дни слились воедино, в них лидировал секс. Изредка мы ели, пили кофе — иногда со спиртным, Эмиль с коньяком, а я с ликером. Но в основном играли друг с другом. Оказалось, это увлекательно.
Эмиль выглядел уставшим. Сосредоточился на чем-то другом. Не на мне. Он лежал на спине, но привстал, опираясь на спинку кровати. Не встревоженный, но мрачный. Он перестал меня замечать, как будто мысли были важней.
— Все хорошо? — я попыталась вернуть его в этот мир.
Ноль реакции.
— Эмиль, милый?
Я улыбнулась и обвила его руками. Уткнулась носом в шею.
Пусть думает, о чем хочет. Я все равно счастлива — он рядом. Я прижалась щекой к его плечу, жесткому в ответ на давление. Я поерзала, устраиваясь удобнее и начала гладить мышцы живота, прослеживая их пальцами.
Если долго заниматься с кем-то любовью, по-настоящему любить его тело, оно становится знакомым, как свое. Я начала замечать то, чего не видела раньше. Светлую родинку на ключице, похожую на веснушку. Белый шрам ниже уха. Мелкие светлые волоски на груди.
Сначала я погладила родинку. Поцеловала. Затем захотела прикоснуться к шраму, как снова зазвонил его телефон.
Он проверил номер и мгновенно согнал меня с себя, просто отмахнувшись.
— Да? — голос стал жестким. Собранным и деловым.
Я затаила дыхание, рассматривая суровое лицо. Мне хотелось приласкать его, чтобы убрать это выражение… Чтобы вновь Эмиль смотрел на меня затуманенным взглядом, с выражением отчаянного удовольствием на лице, когда я делаю ему минет или ласкаю иначе.
Но я боялась к нему лезть. Застыла, прижимаясь, как напуганная кошка — голая, конечно. В последние двое суток я редко одевалась, а белья не носила вовсе.
Вдруг Эмиль сбросил мою руку, порывисто встал и стремительно вышел из комнаты. Я растерянно смотрела вслед. Тело, из которых истома давно сделала вязкий пластилин, напряглось.
Я привыкла к нему другому… Из кухни долетал рассерженный голос, потом он стал тише… И опаснее. Сердце испуганно билось в груди. Я понятия не имела, что у него такой страшный голос, когда он злится.
Когда Эмиль вернулся, я несмело улыбнулась. Вопросительно смотрела на него, но ничего не говорила.
Ждала, что он что-то объяснит.
— Сделай кофе, — велел он.
Я думала, он поделится, хотя бы успокоит. Но он замкнулся и сел на край кровати, обхватив голову руками. Смотрел в пол и взгляд был отсутствующим. Эмиль думал о чем-то неприятном.
О проблемах.
— Ты слышала? — повторил он.
Я встала, подхватила рубашку со спинки кровати, завернулась в нее и молча ушла на кухню варить Эмилю кофе.
Было немного обидно. Такой тон после наших сладких дней и ночей. Но через минуту я расслабилась, с удовольствием отмерила горсть зерен, перемолола. Прислуживать было так же приятно, как брать у него в рот. Я так увлеклась Эмилем, что забыла, зачем здесь…
Лазарь не звонил, я волновалась. Первой я звонить не могу — при нем страшно.
Эмиль мне ничего не скажет. Он из того сорта мужчин, которые ничем не делятся.
Что я могу сделать? Ни-че-го. Ждать. Нервничать. Варить кофе и сосать Эмилю.
Надо связаться с Лазарем. Сделаю вид, что принимаю душ — главное, чтобы Эмиль не пошел со мной. Я позвоню и расспрошу еще раз о нем и деньгах, потому что происходящее начинало пугать всерьез.
Глава 15
Когда я принесла кофе, Эмиль одевался.
— Ты уходишь? — испугалась я. Спросила тихо и нежно, словно боялась спугнуть тишину.
— Закажу ужин, — мрачно ответил он. Подошел к столу, раскрыл бумажник, и начал перебирать карты.
— Я тебе приготовлю, — предложила я. — Что ты хочешь?
Он смерил меня взглядом, словно сомневался в моих способностях. У меня на лбу написано, что я ужасно готовлю?
— В другой раз покажешь свои умения, — отрезал он. — Я хочу поесть без твоих экспериментов.
Я не подала вида, что обиделась. Поставила чашку кофе на стол рядом с его рукой. Мне очень хотелось ему угодить и каждый раз, когда он не реагировал на эти попытки, появлялось чувство, что меня ножом режут.
Боже, я же в него влюбилась…
Это осознание поразило как громом. Спустя несколько дней до меня дошло, что я его люблю. По-настоящему. Крепко, до одури, а он об этом не знает. И нам скоро расставаться.
Раньше я относилась к своим чувствам с сомнением. Теперь казалось, что я взялась за оголенный провод мокрой рукой.
– Мне нужно принять душ, — прошептала я, убежала в ванную и хлопнула дверью.
Включила воду посильнее и прислонилась к стене. Холод от кафеля проступал через тонкую ткань рубашки.
Если говорить тихо, все будет нормально. Не могу представить, чтобы Эмиль подслушивал под дверью.
– Привет, — тихо сказала я, когда Лазарь ответил, и без перехода продолжила. — Сколько там денег?
— Что за вопросы, Динка? — Лазарь заржал, но мне было не до шуток. Все уловки я знала наизусть и пропустила мимо ушей попытки заболтать.
— Говори, сколько, — сухо сказала я. — Иначе я у него спрошу. Прямо сейчас пойду и спрошу, понял?
— Понял, — мрачно ответил он. — Другого не понял. Какого хрена, Дин?
Потому что я его люблю. Его, а не тебя.
А вы меня оба — нет.
— Просто хочу знать, — отрезала я.
Он молчал, но и я тоже. Он первый нарушил паузу, когда понял, что я не дам слабину.
— Пятьдесят лимонов, — сказал он и добавил. — В баксах.
Я попыталась представить, сколько это и не смогла. Это вызвало приступ паники.
— Ты реально думал, что мы сможем их получить? — спросила я. — Ты втравил меня в криминальную аферу с такими деньгами? Нас убьют, придурок.