Однако, разглядывая со всех сторон свое отражение в зеркале, Ясмин почувствовала себя неуютно: слишком ярко, слишком броско. Она так долго скрывала собственное тело под широкими свитерами и просторными рубашками, что теперь чувствовала себя почти голой.
"Я не могу спуститься вниз и предстать перед таким количеством незнакомых людей в подобном виде, - подумала Ясмин. - Хасан требовал от меня, чтобы я всегда выглядела шикарно, но я просто отвыкла, я чувствую себя неловко".
Она распахнула шкаф и быстро стала выбрасывать из него всю одежду, которую привезла с собой, в поисках чего-то более, на ее взгляд, пристойного. Наконец остановила свой выбор на черной юбке до пола и белой шелковой блузке с высоким воротом и длинными рукавами. Запястья были украшены кружевами. Быстро переодевшись, Ясмин решительно собрала волосы в привычный узел на затылке и водрузила на нос очки. В последний раз бросив взгляд в зеркало, она решительно направилась к двери. Ясмин выглядела совсем как пианистка-дебютантка перед выступлением в небольшом концертном зале. Впрочем, какое это имело значение?
На лестнице ее встретили доносившиеся снизу звуки музыки, и Ясмин поняла, что нервничает.
"Боязнь сцены, - подумала Ясмин. - Чувствую себя совершенной дурой. Может, шампанское поможет мне расслабиться?"
Глава 18
- Дорогая! Рада снова вас видеть! - едва спустившись с лестницы, услышала Ясмин высокий гнусавый голос.
Вечеринка, казалось, была в самом разгаре. Быстро окинув взглядом зал, Ясмин увидела десятки прекрасно одетых людей, свободно передвигающихся во всех направлениях. Они оживленно беседовали с бокалами в руках. Главный зал шале был поистине грандиозным. Сводчатый потолок украшали пять черных люстр, сотни маленьких лампочек заливали зал веселым, ярким светом. В дальнем конце зала располагался громадный, в человеческий рост камин, по сторонам которого стояли не менее внушительных размеров бронзовые статуи обнаженных женщин, поддерживающие каминную полку. Округлые линии мощных бедер и грудей лоснились в свете всполохов гигантского костра, пылавшего в глубине камина.
Ясмин стало интересно, была ли великолепная каминная полка в шале изначально, или же Ротенбург установил ее позже, приобретя на каком-нибудь очередном аукционе по выгодной цене. Легко можно было предположить, что Оскар купил этот дом, высоко в швейцарских Альпах, единственно с тем, чтобы завладеть таким роскошным камином. Иногда он проделывал подобные чудачества. Мысль эта напомнила Ясмин о том, что значит иметь большие деньги. Люди, подобные Оскару фон Ротенбургу, всегда могли позволить себе любые капризы. Может быть, потому он и был вечно весел.
Ясмин повернулась к похожей па маленькую птичку женщине, которая стояла в нескольких шагах от нее. Баронесса Анжела фон Донинген, близкий друг Оскара, была моложавой дамой лет шестидесяти. Крошечная, элегантно одетая женщина, с огненно-рыжими волосами и прекрасной фигурой; годы, казалось, были не властны над ней.
Когда Ясмин служила помощницей у Ротенбурга, баронесса частенько обедала с ними. Она всю жизнь коллекционировала предметы искусства и мужей, обладая неисчерпаемыми запасами энергии и денег, была остра на язычок и всегда весела.
- Дорогуша, - затараторила баронесса, увлекая Ясмин в толпу гостей. Ты просто обязана познакомиться с моим последним мужем: он - итальянец, граф и чудно исполняет на рояле всякие джазовые композиции. Держу пари - вы такого еще не слышали!
Анжела без труда скользила в толпе, ловко огибая ливрейных лакеев, разносивших на серебряных подносах хрустальные бокалы с шампанским. Ясмин чуть не налетела на нее, когда баронесса резко остановилась перед высоким, стройным джентльменом с бородкой, аккуратно постриженной клинышком. Из-под высокого, прикрытого темно-каштановыми волосами лба на Ясмин глянули выразительные бледно-голубые глаза. Виски мужчины украшала благородная седина. Ясмин с удивлением отметила, что он вовсе не молод, хотя это было присуще всем мужьям Анжелы.