И тут меня пронзила догадка. Я же действительно отсюда смогу перенестись не только обратно в Тари, тот мир, где жили мои родители, и где я натворила столько дел. Но и на Землю. Там почти не осталось никого, с кем бы я поддерживала близкие отношения, но я все равно иногда скучаю. Как по родине.
Нет, нет, я подумаю об этом позже, когда смогу переноситься осознанно, а не только под угрозой жизни мне или кому то ещё.
А пока я спускаюсь в недра пещеры. Постепенно ее чёрные стены становятся испрещены камнями и кристаллами. Прозрачными, светящимися, сверкающими. Я безошибочно выбираю из четырёх развилок верный путь, и добираюсь до металлической круглой двери без каких-либо опознавательных знаков. Прикасаясь к ней, она открывается, будто и не была заперта. Получается, меня ждали.
Я прохожу внутрь, а за спиной слышу громкий хлопок, и звук защелкивающегося замка.
Глава 4.
По спине пробежал холодок. Я опять заперта в темноте. Ничему меня жизнь не учит.
Остаётся надеяться на то, что дедуля настроен не слишком агрессивно, все же он сам меня сюда пригласил.
- Добрый вечер, юная леди.
Из темноты вдруг пробился мягкий тёплый свет, и ко мне подошёл высокий худой мужчина. Ещё не старый, но уже солидно пожилой. Он опирался на трость, но хромоты в походке не ощущалось.
- Заварить вам чаю? Есть зелёный, с жасмином, ромашкой, черный с бергамотом, есть каркаде, анчан. - Мужчина не торопясь двинулся на свет. Туда, где генерировалось тепло, и слышался звук закипающего чайника.
- Анчан, пожалуйста. Очень скучала по нему здесь, оказывается. - я постаралась приветливо улыбнуться, и прошла за ним в маленькую уютную кухню. Такую, какая бывает в однокомнатных квартирах моего прошлого мира. Тесную, залитую теплым светом, и с маленьким столиком у стены, у которого могут уместиться только двое. Ну, или если принести из комнаты табуретку, то третий человек поместится на углу.
Запахло травами. Через несколько минут в стеклянном чайнике заварилась ярко синяя жидкость, и дедуля разлил чай в две чашки. Мне и себе.
- Тебя не напугала моя кукла? - как то резко за чаем он перешёл на ты.
- Нет, скорее озадачила. Ты же про мальчика с лицом старика, я правильно поняла?
- Да. Мне не хотелось самостоятельно приходить, и я послал куклу.
- Странная она, конечно. На секунду, я почувствовала себя сумасшедшей, когда поняла, что только я ее видела и слышала.
- О нет. Думаю, как раз ты в своем уме, в отличие от всех здесь живущих.
- Что это за место? Почему местные не выходят ночью из дома? Как я связана с этим миром, я ведь слышу эту песню снаружи, каждую ночь.
- О, все по порядку. Ты дочь Селены, властительницы ночи и луны. Она создавала этот мир вместе со мной. И те, кто здесь живут, ее создания. Как и орки, что живут во внешнем мире. О, как она увлекалась, жила этим. Было очень красиво. Можно бесконечно смотреть, как увлеченный делом мастер создает нечто драгоценное!
- А кто ты?
- Я ее отец.
- Мой дедушка?
Он кивнул, и подлил мне чаю.
- Я известен в мире, где ты жила, как титан света, Гиперион.
- По легендам, тебя заковали в тартаре.
- По легендам, Селена еще светит на земле.
Я отпила чаю и задумалась. В голове не укладывалось, что мой дед могущественный титан.
- Что случилось с моей мамой?
- Она умирает.
- Это как? Я думала она умерла уже давно.
- Как ты знаешь, ничто не вечно, и у всего есть свой смертный конец. Но если бабочка живет несколько дней, а потом в мгновение умирает, то практически бессмертное существо так просто не может исчезнуть. Оно уходит долго, перерождаясь, и постепенно меняясь. Иногда, теряя разум. - Он тяжело вздохнул. - К сожалению, именно на этой стадии сейчас твоя мать. Она умудрилась превратиться в монстра, не помнит себя, не помнит меня и своих созданий. Ее собственная сила свела ее с ума. Именно она просыпается ночью.
Он махнул рукой и потолок будто исчез над нами, все предметы окрасились голубоватым мертвенным светом звезд. Над нами проплывали рыбы и водоросли, как если бы мы находились на дне озера, а над поверхностью нестерпимо ярко светила луна. Райские птицы в панике метались, летели куда глаза глядят, в попытках спрятаться. Но у них не получалось. Их пожирало нечто.
Это выглядело как темная полупрозрачная тень. Или как прозрачный мешок наполненный чёрной водой. Казалось, что в перетекающих изгибах тьмы спрятаны голубые светлячки, и они разгораются все ярче, с каждым сьеденным живым существом. Оно то принимало форму огромного человека, тяжело шагающего сквозь волны озера, то плавно перетекало в облик птицы, и стремительно носилось над водной гладью. Будто существо не знало, как должно выглядеть. Оно постоянно оглядывалось, темным лицом или мордой, с горящими на нем синими светляками вместо глаз, и принюхивалось.