— Куда мы идем? — Алекс шла вровень с ним, удлиняя свой шаг, чтобы приноровиться к нему. Джошуа тут же замедлился, внезапно осознав, как быстро он идет. И ослабил свою хватку на ее руке. Он сжимал ее так сильно, что было странным, почему Алекс до сих пор не потребовала, чтобы он отпустил ее.
— Нам нужно затаиться до утра. — Его пристальный взгляд прошёлся вверх и вниз по улице, высматривая причины для беспокойства. Ему хотелось бы, чтобы они были уже на пути из Чикаго. Джошуа знал, что охотники и группы оборотней из других стай будут следить за дорогами, но он был бы почти готов рискнуть этим, если бы у них был транспорт.
К тому же, становилось все опаснее оставаться в городе. Казалось, это место кишит оборотнями. Но отправляться сегодня ночью — тоже не вариант. Утром им предстоит заполучить автомобиль, и тогда это будет гораздо безопаснее. Оживлённое движение на дорогах — и они в неприметном грузовике, который не мог быть отождествлён ни с одним из них. Ну, а сейчас ему нужно было отыскать для них безопасное место, чтобы переночевать.
— Этот клуб, — начала она. — Он необычный.
Это было ещё слабо сказано. Дэймек заправлял притоном. Если у вас есть порок — он мог удовлетворить любой. Но удивляло, что он обладал моральными принципами, живя по своему собственному кодексу этики. Дэймек никогда не испытывал нравственных проблем, беря деньги с богатых и сильных, а также с глупцов, которые отваживались войти в «Запреты», но Джошуа никогда не видел, чтобы его добычей становились невинные люди. Не то, чтобы многие из тех, кто переступал порог «Запретов» были невинны. Обычно это было далеко не так.
— Дэймек опасен.
— Без шуток, — фыркнула она. — Он вампир?
— Да.
— Это место… оно заставляет чувствовать себя совершенно без каких-либо ограничений. Он достаточно могуществен, чтобы оказывать влияние на действия людей?
Джошуа сам часто задавался вопросом по этому поводу.
— Я думаю, что это сочетание воздействия самого клуба и способности вампира контролировать разум. Это, скорее, вопрос обеспечения контроля над одним или двумя людьми. Как только горстка людей избавляется от своих сдерживающих факторов, другие имеют склонность им следовать. — Он глянул на нее и почувствовал, как холодный пот выступил у него на теле, когда заметил румянец, заливающий ее кожу. Она все еще была возбуждена после их танца в клубе. Теперь, когда они были далеко от толпы, он мог уловить веяние ее сладкого запаха.
— Это… — она облизала губы и пожала плечами, — …возбуждение. Наблюдение за другими людьми, участвующими в сексуальных действиях, сильно заводит, правда?
Джошуа захотелось взвыть. Вернуться бы вместе с ней назад в тот пустынный переулок, содрать с нее брюки и вбивать в нее, пока они оба не начали бы кричать во весь голос в экстазе оргазма. Его член стал твердым, как сталь, а яйца повисли тяжело и низко. Он стиснул зубы и сконцентрировался на дыхании, делая равномерные медленные вдохи.
Он не мог взять ее. Не здесь. Не сейчас.
Во-первых, это было небезопасно, а ее безопасность превыше всего. Во-вторых, он обещал себе, что дождётся, пока они не прибудут в Волчью Бухту. Джошуа хотел спариться с ней, но он хотел сделать это так, чтобы никто не смог оспорить его прав.
Единственный способ в достижении контроля над собой состоял в том, чтобы не обращать на ее внимания. Держа Алекс за руку, он повел ее подальше от центра города.
Они оставили центральную часть Чикаго, сначала поехав на электричке, а затем пересев на автобус, пока, наконец, снова не оказались на улице. Но в отличие от ее района, эта часть города была чуть более преуспевающей. Не так чтобы очень, но достаточно, чтобы оценить ее выше среднего уровня. Было очевидно, что городская реконструкция шла здесь в полном разгаре. Многие из зданий, где жили люди и размещались предприятия, носили на себе признаки реставрации. Жители пытались приукрасить их с помощью покраски и высаживая в кадки цветы. Ни на одной из стен не было видно граффити, а ближайшее соседство создавало многообещающее впечатление. В самом деле, это было очень мило.
Алекс хотела поговорить обо всем, что произошло в клубе, но чувствовала, что Джошуа к этому не расположен. Страстный любовник, который танцевал с ней, тесно притиснувшись членом к её киске, исчез, уступив место воину с холодными, непреклонными глазами. Чувствовалось, он был смущен своей недостаточной сдержанностью. Странно, но она была довольна. По крайней мере, она была не одинока в своих чувствах.
Прохладный ночной воздух немного помог, но ее тело все еще сжигал внутренний огонь, и только Джошуа мог его насытить. Ее груди были тяжелыми и тугими, а соски при каждом шаге упирались в чашечки лифчика так, что ей хотелось кричать. Алекс отчаянно старалась игнорировать пульсирующую боль между бедер. Девушка понимала, что это было не нормой, а частью изменений в химии ее тела, поскольку она входила в течку. Она питала отвращение к этому слову, к ненавистному ощущению, лишающему её контроля над собственным телом и эмоциями.