— Разве это не может спровоцировать…? — я замолчала, напряженно вглядываясь в мрачное лицо Люфира. По поведению отца я и представить не могла, что на него пал настолько тяжелый груз тревог.
— Конечно, может. Но у него нет возможности надолго оставлять государство без личного присмотра, а из-за большой частоты диверсий ему нельзя оставаться без своих сил. Такое впечатление, будто все вокруг, даже союзники, ждут, когда же он допустит ошибку. Я не знаю, как Командор справляется со всем вокруг. Он даже не позволяет мне быть рядом, чтобы я мог защитить его. Постоянно отсылает на задания, с которыми может справиться любой другой. Командор говорит, что полностью доверяет только мне, но я считаю, что он просто хочет держать меня подальше в случае серьезной опасности.
— Он не говорил мне ни о чем подобном.
— Очевидно, тоже хотел защитить. Раньше Командор Ордена Смиренных был охотником, а теперь мы все — загнанные звери, надеющиеся, что сможем отразить следующий удар противника. Ты должна вернуться, Они.
Я смотрела на Люфира и не могла поверить в то, что вижу. Старательно скрываемые до этого, на его лице проявились следы многонедельной усталости, постоянного напряжения и злости. Я никогда не видела его таким раньше.
— Я не могу, ты же знаешь. Я и без того создала уже слишком много проблем.
— Да что с тобой такое?! Где твоя рассудительность и хладнокровие? — Люфир сжал мою ладонь, требовательно глядя в глаза, видно, ожидая отступления с моей стороны.
— Ни одно, ни второе не помогло мне спасти жизнь брата, так к чему копить никчемные вещи? — я попыталась высвободить руку, но пальцы Люфира буквально впились в кожу. — Отпусти.
— Не на этот раз, — несвойственная ему дерзость поразила меня, сковав все мышцы. — Достаточно, Оника. Ты забилась в эту нору, но пришло время выбираться из нее. Хочешь ты того или нет, но ты обязана вернуться. Государство тонет в собственной крови, еще немного и начнут слетаться падальщики в предвкушении скорой поживы. То же самое происходило и в те времена, когда появился Проклятый и с помощью своей силы остановил войны, и принес мир на эту землю. Теперь вся его сила в твоих руках, и ты должна сделать то же, что и твой предок. Только тебе это под силу.
— Отпусти, — тише повторила я, не оставляя попыток высвободить руку. Меня пугали слова Люфира и то, что ему достанет силы переубедить меня.
— Я же сказал тебе — нет. Командор потерял сына и вместо того, чтобы быть рядом, ты забираешь у него еще и дочь. У тебя нет никакого права это делать. Ты нужна ему. Нужна мне.
Мальчишка добился своего. Внутри что-то рухнуло, запуская его внутрь и позволяя чинить самоуправство. Я не хотела больше оставаться сама. Весь груз произошедших событий, который я пыталась спрятать по ту сторону стены дождя, скрывшей Храм Первого от мира вокруг, прорвал завесу и скопом свалился на голову, заставляя посмотреть в лицо собственному бессилию.
Содрогаясь в беззвучных рыданиях, я жалась к груди Люфира, надеясь забраться в нее глубже. Не смотря ни на что, он был рядом, ставший по своему обычаю тихим и задумчивым, погрузившись сознанием в мир отличный от этого.
Сквозь одолевшую меня дрему я чувствовала, как Люфир прижал меня сильнее, пряча в толстый плед от спустившейся ночной прохлады. Вокруг Храма Первого мага царило вечное тепло, недоступное нынче скованному холодами материку, но даже сюда в темноте пробирались морозные ветра.
Даже после столь долгой разлуки этой ночью Лир не прикоснулся ко мне. Я могла бы отыскать причину в своем отце, разместившемся в башне, если бы подобное поведение не было естественным для лучника. За годы отношений, проведенных в разлуке, прерываемой недолгими визитами Люфира в мой дом, я так и не научилась определять, какой будет наша следующая встреча: накинется ли он на меня, как изголодавшийся зверь, или будет робеть, трепетно храня разделявшие нас сантиметры.
Я проснулась в утренних сумерках, в привычно промокшей одежде, с замершим на губах криком и пламенем, застившем глаза. Прошло уже два месяца, но мои еженощные кошмары остались со мной.
На камне напротив с обеспокоенным выражением лица сидел Кристар, поджав к груди одну ногу и обхватив ее рукой.
— Уходи, — угрюмо бросила я, запуская пальцы в растрепавшиеся волосы и потирая тяжелую голову.
— Прости, я сделал что-то не так? Ты уверена, что хочешь остаться одна? — Люфир сел рядом, сверля во мне взглядом дыру.
— Не ты уходи, а он, — я небрежно махнула рукой в сторону Кристара и, с силой надавив пальцами на глаза, упала обратно на покрывала. — Мой брат, точнее его мираж.
Убрав руки от лица и искоса взглянув на удивленного Люфира, я усмехнулась.
— Мое уединение в Храме Первого не такое уж и уединенное. Иначе все было бы слишком просто. Я не говорила об этом отцу.
— Ты видишь призрак брата? Как ты могла не сказать об этом Командору?
— Он, — не поднимая головы, я указала пальцем на камень, где по-прежнему сидел Кристар с сочувствующим лицом, — упрек мне, и я сама должна его терпеть. К тому же, это не призрак. Разве ты сам, потомок Заклинателя Духов, чувствуешь что-то, хоть как-то связанное с Морем Теней?
Люфир отрицательно покачал головой, не отрывая взгляда от указанного мной места, силясь хоть что-то разглядеть. Тщетно — тень Кристара засела у меня в голове, а не в ткани бытия.
— Поначалу я и правда считала его призраком. Но он не отвечает на вопросы и его мало интересует моя реакция на него. Вернее, не интересует совершенно. Только и может, что молча ходить следом.
Я старалась придать голосу столько небрежности, сколько была в силах, лишь бы только не дать ему дрогнуть. Присутствие тени Кристара стало еще одним нелегким испытанием в Храме Первого. Его появление обронило в душу зерно надежды, из которого выросло угрюмое осознание мнимости общества моего брата, всюду таскавшегося следом. Дни складывались в недели, и я привыкла ощущать его за спиной, когда он изучал вместе со мной библиотечные архивы. Будто бы он мог осознавать происходящее!
Мне понадобилось немного времени, чтобы понять: Кристар, которого я вижу так же отчетливо, как и мир вокруг, всего лишь плод разбушевавшегося сознания и ничего более. Осознав это, меня перестал заботить его силуэт за ширмой, отгораживающей ванную от остальной комнаты, и его лицо стало первым, что я видела у своей постели, проснувшись.
Я старалась спрятаться от него так же, как и от всего мира вокруг, но, даже сбежав на край света, мне не избавиться от самой себя.
— Не придавай значения этой моей странности, — я легла на бок и коснулась пальцами щеки Люфира, в глазах которого плескалась колодезная вода. — Главное, что он не мешает мне заниматься своими делами.
Люфир накрыл мою руку своей, а затем, мягко сжав запястье, убрал от своего лица.
— Сегодня в полдень ты вернешься со мной на материк, ведь так?
Я почувствовала себя неуютно под его взглядом. Никогда прежде Люфир так часто не прибегал к своей неумолимой твердости, известной мне лишь по кратким всплескам, случавшимся, когда лучнику необходимо было принять решение, требующее холодного ума.
— Ты же не отступишься, — с шутливым упреком произнесла я и добавила, вернув серьезность. — Тем более, если все идет так плохо, мне не подобает отсиживаться здесь. В волнениях на континенте есть моя бесспорная вина, и ее пора бы загладить.