— Ты даже не знаешь, что я хочу знать, — заметила она.
— На самом деле, знаю. Ты… хочешь знать, кто твои биологические родители.
Софи моргнула.
— Как ты..?
— Я знаю тебя гораздо лучше, чем ты думаешь. Вот почему я также знаю, что ты не будешь рада, когда я скажу, что, к сожалению, ответ на твой вопрос «нет».
— Почему же?
Он вздохнул.
— Этого я тоже не могу тебе сказать.
Она стиснула зубы.
— Я заслуживаю знать.
— Ты знаешь. Но это не меняет того факта, что я не могу сказать тебе… потому что это касается не только тебя. Последствия слишком велики. Прости, я понимаю, что это не то, что ты хочешь услышать. Но это лучшее, что я могу сделать.
По его тону было ясно, что разговор подошел к концу.
Но Софи не могла отпустить его. Она должна была дать ему понять, что и для нее это имело огромные последствия… даже если это означало произнести слова, которые она сдерживала с того ужасного дня в Атлантиде, когда вышла из офиса подборщиков пар с фальшивой улыбкой на лице, притворяясь, что все в порядке.
— Я несопоставима.
Это прозвучало как шепот, но она знала, что все слышали ее. Они все втянули воздух. Даже Бо, который, вероятно, не понимал всей чудовищности этого заявления.
Эльфы не делали различий из-за цвета кожи или денег, как многие люди. Но любой, кто был частью плохой пары, сталкивался с презрением до конца своих дней… и их дети тоже. В основном это случалось с бездарными, так как сваты сосредотачивались на объединении тех, кто обладал самыми сильными способностями, в надежде, что их дети будут столь же могущественны. Но основой системы сватовства была генетика, чтобы гарантировать, что никакие дальние родственники не вступали в брак, что могло произойти слишком легко в мире, где все оставались красивыми и здоровыми в течение тысяч лет.
Так что если Софи не могла назвать имена мужчины и женщины, чьи ДНК она носила, свахи ничего не могли сделать, кроме как сочувственно погладить ее по голове и отослать прочь с позором.
Честно говоря, она не знала, как ей удалось выбраться из этой комнаты, не разрыдавшись… и не могла вспомнить, что сказала родителям, чтобы объяснить, почему у нее нет пакета от подборщиков для заполнения, когда она присоединилась к ним в главном вестибюле и направилась домой.
Все это было ужасным, тошнотворным пятном… и последующие девять дней казались еще более невыносимыми. Ей приходилось избегать друзей, боясь, что они могут сказать, что что-то случилось, в то время как ее мозг продолжал представлять себе множество способов, которыми ее жизнь вот-вот взорвется. Единственное, что помогло ей пережить этот момент… это возможность предотвратить катастрофу.
— Пожалуйста, — сказала она, готовая упасть на колени и умолять. — Я никому не скажу и…
— Тебе придется, — перебил ее мистер Форкл. — Эта информация была бы полезна только в том случае, если бы она была частью твоих официальных документов. А этого не может быть.
— Но я же не могу быть несопоставимой! — повторила Софи, на этот раз гораздо громче. И она не могла не заметить, что он даже не вздрогнул.
Вот тогда она и поняла…
— Ты знал.
Она должна была понять это раньше.
Он был тем, кто заполнял ее свидетельство о рождении и оставил пустой эту важную информацию.
Конечно, он знал, что это когда-нибудь будет значить для нее.
— Как это понимать? — требовательно спросила она. — Еще один способ, которым проект Мунларк манипулирует моей перспективой, чтобы я увидела безумие нашего мира? Я должна быть девушкой с плаката для неправильной стороны подбора пар?
— Конечно, нет! Хотя, насколько я помню, у тебя было довольно много проблем с системой. Ты даже подумывала не участвовать.
Так и было.
Подбор пар был разочаровывающе неромантичным и по своей сути проблематичным… но это было раньше…
Она не могла думать об этом без того, чтобы ее не вырвало. И все же перед мысленным взором все еще стояла пара прекрасных бирюзовых глаз.
Фитц выглядел таким восхитительно серьезным, таким честным, когда произнес эти шесть слов, которые все изменили.
Я хочу, чтобы это была ты.
Мальчик, который нравился ей с того самого момента, как нашел ее на школьной экскурсии и показал ей, откуда она на самом деле… мальчик, который был настолько невероятно не в ее лиге, что это было почти смешно… сказал ей, что хочет видеть ее имя в своих списках пар. И независимо от того, согласна она с подбором или нет, ей нужно, чтобы ее имя было там, чтобы они могли быть вместе.
Но она была несопоставима.