– Помоги мне. – Уцепилась за образ рыбки, хотя я знать не знала, водилась ли такая рыба здесь.
Жилы словно натянулись, и я внезапно провалилась внутрь себя. Тело стало легким, а кровь превратилась в воду. Выдохнув, открыла глаза и зависла. Передо мной расстилалось речное дно. Трава похожая на ряску плавала оторванными кусками, ил покрывал не все дно, а лишь небольшую часть, дальше был черный песок. Моллюски раскрыв раковины выискивали пропитание, стайки рыб играли в прятки среди толстых стеблей лотосов. Зрение мое было немного странным, словно я смотрела через объектив фотоаппарата. Непривычно, но приноровиться можно.
Так, надо бы начать двигаться, время тикает. Шевельнулась с удивлением понимая, что я оказалась в теле рыбы, как и хотела. Задвигала хвостом и плавниками и меня занесло в бок как машину на гололеде. Выдохнула, вернее булькнула рыбьим ртом. Совершила еще несколько попыток, пока не приноровилась к маленькому тельцу. И понеслась по прямой сканируя воду. Маяком служил опал, также прыгнувший со мной. Вернее, его фонтом, он-то передавал направление до своей половинки. Река была очень широкой, моя рыбка проплыла достаточно далеко, когда попала в течение. Маленькое тельце едва не утащило в сторону. Напрягшись, приказала воде успокоиться, и позволить спокойно плыть дальше в ее потоках. Как не удивительно, но родная мне стихия услышала и повиновалась.
А затем я запнулась, словно налетела на стекло раскрыв рот от изумления.
Аодх шел по дну реки в странном коконе из полупрозрачного дыма к груде серых камней покрытых ветвистой травой с темным отверстием в который меня как раз тянуло. Я хотела закричать ему, что камни и место вокруг них, находились под охранными заклинаниями. Они светились и переливались голубым сиянием, но казалось муж их не видит. Но из рыбьего рта вырвались лишь пузырьки. Правда волновалась я напрасно, Аодх видел охранки, а еще он почувствовал меня, клянусь жабрами этой неизвестной рыбки. Резко оглянувшись, он уставился прямо на меня; в ярко-золотых глазах вспыхнула злость.
Мое рыбье тело едва не превратилось в сосульку, хотя взгляд мужа обжигал. Чуть было не перевернулась брюхом, но быстро выровнялась: муж уже не обращал на меня внимания. Вокруг него вода заколыхалась, стала теплеть, и я чуть отплыла назад боясь свариться. Вытянув руку, Аодх раскрыл ладонь. На ней, словно кусок плазмы, блестела лава. Она не тухла в воде, не превращалась в камень, блестела так ярко, что глазам становилось больно. Наклонив ладонь, Аодх позволил нескольким каплям упасть на первую охранку. Она лопнула со звоном едва не оглушая; от нее пошли круги как от камня пущенного по поверхности воды. Мне пришлось трудно справляться с ней. Затем последовала вторая защита – также несколько капель и звук лопнувшего стекла.
Я крутилась и вертелась пытаясь удержаться на месте. А затем я услышала визг. Он ударил так, что я все же кувыркнулась пару раз отчаянно работая хвостом и плавниками. Аодх разобрался с последней ловушкой и ударил по камням жгутами, созданными из жидкого пламени. Он крошил и резал камень с такой легкостью, что становилось страшно. Вода вокруг уже не просто потеплела, она бурлила!
Мимо меня пронеслась одна из русалок. Сейчас она меньше всего походила на соблазнительницу. Чешуя покрыла почти все тело, злобный оскал обнажил острые, мелкие зубы. Не удивлюсь если они питались людьми. Хотя, помнится мне по фольклору, своим пристрастием к человечине грешили сирены, русалки предпочитали рыбу да водоросли.
Перед русалкой возвысилась стена из пламени; я постаралась убраться подальше спрятавшись за один из камушков. Речная дева не рискнула подплыть ближе, металась молотя хвостом по воде создавая сотни пузырей. В перепончатых руках появился сгусток странной субстанции, и русалка метнула ее в стену огня. Штука приклеилась как грязь, а затем она швырнула копье, появившееся в ее руках из ниоткуда. Копье вонзилось в черную кляксу. Я думала оно упадет не вызвав никакого повреждения, но как бы не так! Сверкающий наконечник все же сумел пробить стену, правда этого оказалось недостаточно, чтобы разрушить колдовской огонь.
Вскоре за первой русалкой примчались ее сестры; вокруг Аодха и с пещерой с драгоценностями взметнулась еще алый барьер. Русалки визжали, метали копья, кидались какой-то липкой слизью пытаясь сокрушить стену огня.