— Где она?! — кричал Юрий.
— Здравствуй, Юра. Кого ищешь?!
— Знахарка, ты мне голову не дури! Где Терра?!
— Девочка у меня, но она сейчас спит. Передайте, пожалуйста, ее отцу, что с ней все в порядке и она вернется домой к обеду.
Звук шагов и скрип половиц заставили Терру натянуть на себя одеяло повыше. Дверь в спальню, где она ночевала, кажется едва не слетела с петель.
— Терра!!! Вставай, идиотка!!!
Терра спрятала голову под одеяло и притаилась.
Рывок, и она в одной ночной рубашке престала перед разъяренным Юрием.
— Скажи «спасибо», что я уговорил твоего отца не идти за тобой лично! Иначе, боюсь, ты бы живой до своего жениха не дошла! — Юра повесил горящую лампу на стену.
Терра скривила лицо и потянулась к кружке с отваром, которую оставила возле кровати заботливая Прокофья. Глотнув отвара, разведенного бормотухой, она присела и схватилась за голову.
— А теперь все сначала, — попросила Терра, глядя на свои голые коленки.
— Вставай, одевайся и пошли! Птаховы тебя ждут!
— С чего бы кому-то из них меня ждать?!
— Дура!!! Твой отец заявление сделал! Тебя в жены берут! И что? Где невеста?! А нет ее!!! Она пьяная валяется у старой знахарки в постели и слюни на подушку пускает!
— Господи, — прошептала Терра. — Только не это…
— Да вставай уже!!! Там все ждут!!!
Терра допила отвар и взглянула на Юрия:
— Дай мне несколько минут. Хоть в порядок себя приведу.
— Я жду за дверью! И не вздумай номер отмочить! Все равно тебя найду и тогда пощады от отца не жди!
— А жених? — спросила Терра. — Это…
— Ждет тебя жених! Все и так в ужасе, а тут еще и твоя выходка!!! Шанталь ревет, а ты…
— Значит, двоих выдают… — прошептала Терра и сделала глубокий вдох. — Выйди. Я оденусь.
Юрий развернулся и вышел, хлопнув дверью. Через минуту в комнату вошла Прокофья. В руках у нее была плотная лента, которую использовали для перевязки раненых.
— Девочка моя, — закачала головой Прокофья, — ногу-то твою совсем «раздуло».
Терра взглянула на лодыжку и поняла, что нога не только отечная, но и синюшная.
— Матушка, принеси мне, пожалуйста, еще отвара, иначе, не дойду.
Прокофья повязала повязку и достала бутыль с мутной бормотухой из-под кровати.
— Девочка моя, как же так… Перед женихом да в таком виде… Я, конечно, охранникам наказала за платьем новым сбегать, но что с лицом-то делать будем?
Терра хлебнула пойла из горлышка трехлитровой бутыли и вытерла рот рукой.
— Дай зеркало, мамуля: на красоту свою дивную погляжу.
Прокофья достала из ящика тумбочки зеркало и вручила Терре. Оценив свою «красоту», Терра погладила пальцами ссадину на щеке и поморщилась.
— Отекла, зараза, — констатировала она и отбросила зеркало в сторону. — Замажь чем-нибудь, мамуля, что б не так видно было.
— А с глазами что делать? Их же совсем не видать!
— Сейчас расхожусь и отек спадет. Лучше дай ленту волосы подвязать. Моя куда-то подевалась…
— Я ее выбросила, — пожала плечами Прокофья. — Еле тебя саму от грязи отмыла. Боже, детка… За что ж тебе это…
— Не мне одной. Да не думаю я, что Антон рад тому, что меня в жены взять придется.
— Антону? — переспросила Прокофья.
— Антону Птахову — младшему из братьев.
— Так он же совсем юнец! — вскинула руки Прокофья.
— Зато на земли его мой папуля руки не прочь наложить. Шанталь за Гелиана выдадут, а я вот и для Антона сгожусь, — Терра хмыкнула.
— Ничего… — покачала головой старая Прокофья. — Ничего, ты у меня умненькая, ты все это переживешь.
— Никуда не денусь, — прошептала Терра. — Придется пережить.
Пока она приводила себя в порядок, в голове крутилась только одна мысль: почему же она ничего не чувствует? Вчера рыдала над своей участью, а сегодня, когда знает, что ей предстоит выйти за зеленого юнца, которого ей никогда не полюбить, она очень спокойна.
— Скажи, матушка, ты мне в отвар капель успокаивающих добавила?
Терра надела платье, которое ей принесли.
— Это чтобы ты не волновалась.
— Так хорошо после них… Так пусто…
— Вечно пить капли не сможешь, а сердце рано или поздно болеть устанет. Тогда и обретешь свой покой, как обрела его я.
Хромая к родному дому, где ее ждала семья и новоявленный жених, Терра обдумывала слова старой Прокофьи. Знахарка не рассказывала ей историю своей жизни. Терра знала, что Прокофья никогда не была замужем. Тогда почему же Терра решила, что в жизни у Прокофьи не было никого? И если был этот кто-то, что же тогда произошло с ним, этим кем-то?