Скрипнула калитка, жуткий звук ржавых навесов служил у нас вместо звонка. Я быстро обулась и побежала ко входу. Не думая ни секунды открыла дверь и мне в лицо пахнуло свежими жареными пирожками.
— Тёть Зин! — сердце чуть не выскочило из груди от испуга, эта женщина всегда врывалась без стука. Единственная из соседей, кто осмеливался входить в наш дом.
— Доброе утро, Майечка! А я смотрю свет горит, думаю, неужели внучка вернулась, — широко улыбается она, а глаза бегают из стороны в сторону, заглядывают мне за спину. — Впустишь меня? Я пирожки принесла...
Тычется мне навстречу как таран, пихая вперёд себя тарелку. А я не хочу её впускать. Она мне никогда не нравилась...
Да что ж такое?!
Не могу с ней справиться! Её аура угнетает меня. Жуткая женщина... Не выдерживаю и делаю шаг назад. Она уже заносит ногу, чтобы шагнуть через порог, как вдруг из-за моей спины выскакивает черный кот и Зина отшатывается, роняя тарелку с угощением.
— Несносный котяра, я уже думала ты сдох! — шипит она на Леша с перекошенным от злобы ртом, потом опомнившись, быстро надевает маску добродушия и улыбается. — Ну вот, уронила. Чем же ты будешь завтракать, Майя?
— Тёть Зин, да не надо ничего, у меня есть, — нагибаюсь, помогаю собрать пирожки. Та стоит и хмурится.
Пришлось в двух словах рассказать зачем я приехала и что собираюсь делать с домом, иначе бы она не ушла. Выпроводила гостью за калитку и закрыла засов.
Ещё в детстве, каждый раз когда Зина приходила, случались беды. Тамара старалась её не пускать, даже не здороваться советовала. Тогда я удивлялась почему, смеялась над старухой, но зато сейчас прекрасно всё понимаю — от соседки исходит едкая энергетика ненависти и злобы, а мелкие, словно бусинки глаза смотрят и кажется проникают в душу... После аварии я стала чувствовать людей, добрые они или злые, и на таких, как Зина, у меня теперь настроен радар.
— Бр-р-р... — я поёжилась.
Взбежала по ступенькам и чуть не споткнулась о кота. Сидит, смотрит своими зелёными глазами и в них будто упрек.
— Ну, чего тебе?!
Кот не ответил. Развернулся и гордо пошел внутрь, а я за ним. И откуда он только взялся в запертом доме, ведь я вчера все комнаты проверила?
Это пушистое недоразумение живёт у нас сколько себя помню. Или это не он? Просто Тамара любила черных котов, сейчас и не вспомнить...
***
С этого дня начались странности, дом будто ожил. То что-то упадёт, то скрипнет, то в окно постучится кто-то. Каждое мгновение в нём казалось пыткой, а ночи кошмаром наяву. Редкие прогулки по селу превращались в цирковое представление. Все в глаза улыбались, кланялись, а за спиной я слышала щепотки: «ведьмина дочь вернулась... снова покойники пойдут... бедное наше село...»
Я упорно игнорировала, но злость нарастала: за что они так с нами, что им сделала моя семья?! Мы всегда старались жить с соседями дружно. И никакие мы не ведьмы!
***
Я залезла на чердак, чтобы проверить состояние проводки. Среди скопления старых вещей заметила сундук, который казалось только вчера сюда поставили — чистенький, без пыли?! Я уставилась на диковинку. Меня неудержимо потянуло в него заглянуть и я поддалась зову. Внутри оказалось много непонятных вещей, будто товар из магической лавки: узнала записные книжки Тамары, мешочки с травами, а в самом углу заметила серебристую рукоятку...
Меня в жар кинуло — нож, которым мать убила отца?! Помню, потому, что при мне его менты нашли, спрятанным в чулане... Но как он здесь оказался, его же изъяли?!
И тут мой взгляд падает на письмо рядом с ножом, с надписью “Для Майи”. Живот скручивает от страха, сердце пускается вскачь. Трясущимися руками беру конверт, котяра трётся рядом, всё как в тумане, читаю и будто погружаюсь в вязкое болото — это история моих родителей, об их большой любви и проклятий, погубившем отца, написанное рукой матери...
— Что за?! — не верю глазам.
...Она пыталась спасти отца, провела ритуала, но было поздно. Его душой завладел демон. Осталась лишь оболочка, в которую проникли бесы и чтобы остановить обезумевшего мужа она...
— О, боже! — вскакиваю, будто шарахнули по голове. — Что за бред?!