Никаких и никогда.
Какие-то, конечно, будут. Но Уна понравилась ему, я чувствовал это.
Инстинкт вопил так сильно, что я остановился и сделал несколько глубоких вдохов, медленно погладил ладонью себя по груди.
Вверх от солнечного сплетения к горлу подступало, отступало и всё начиналось сначала.
- Скоро она придет, потерпи. - Инстинкт бушевал, требовался объект привязки, но я не знал, придет ли Уна вообще. Быть может, бабка уже наговорила ей лишнего. Как быть, если Уна не захочет мне принадлежать? Как я будет жить? Да и смогу ли без нее?
Не убегай, не убегай так далеко,
Потому что я не смогу жить без тебя.
Пожалуйста, остановись,
И я научусь любить тебя правильно.
Всё потому, что я ждал, ждал тебя
Всю мою жизнь.
Я звал тебя, призывал тебя,
Умирая каждый день снова и снова.
Потому что я ждал тебя,
Ждал тебя всю мою жизнь.
И я не собираюсь терять тебя
Этой ночью.
Слова песни так и просились на язык, и я мысленно подпевал солисту, как нельзя кстати придумавшему эту песню.
Всю мою жизнь меня преследовало одиночество. Соперничество с братом, вечное оправдание за то, что я не такой успешный, как он.
Когда агенты сообщили ему о том, что Уна у бабки в имении, я оставил все дела и поехал. Я даже оставил водителя, решив отправиться на своем "Харлее". Быструю езду я любил, как любил свою жизнь, свое дело в издательстве. Но жизнь особенно.
Легенды, которые мне удалось найти в семейных библиотеках по стране, говорили о том, что пробужденный инстинкт без объекта привязки очень быстро превращается в неизлечимую болезнь, напоминающую обычный грипп. Если добраться до объекта не представляется возможным, то инстинкт убивает в течение недели.
Я не хотел думать, как убивает инстинкт. Судя по тому, как он рвётся к Уне, смерть обещает быть мучительной.
Я хотел жить.
Если для того, чтобы и дальше продолжать свои дела, жить полной жизнью, мне нужна Уна Фаэ - я согласен.
Тем более, девушка - красноголовая, что одобрит клан Эмонитас. Так я думал, измеряя кабинет шагами.
Один-два-три-четыре-пять...
Дверь распахнулась внезапно прямо перед моим носом, так что мне пришлось отшатнуться. Сила толчка была внушительной.
В проеме я увидел знакомую фигурку в черном плаще. Инстинкт завопил, и я буквально бросился к Уне, краем сознания отметив, насколько это выглядит некрасиво со стороны.
- У тебя больше нет одежды, кроме этого плаща, кэрита? - прошептал я, зарываясь в ее рыжие волосы, обнимая руками ее тело. Я готов был разрезать свою кожу и засунуть Уну внутрь себя, только бы это мучение прекратилось.
Инстинкт, словно огромный тигр, вдруг довольно заурчал и будто свернулся калачиком в районе солнечного сплетения, получив свою долю тепла объекта привязки.
Ошалевшая от произошедшего, Уна обняла ладонями мою голову.
Голову мужчины, который готов был отдать всё за это мгновение – мгновение покоя и умиротворения.
- Эмонитас? Почему ты здесь? – голос у неё был очень взволнованным, что меня насторожило, но это чувство возникло на самом краю сознания. Возникло и погасло, погребённое под удовлетворением от её присутствия.
- Я не могу без тебя. Мне требуется твое общество, чтобы жить. Как бы объяснить тебе, - я привлек Уну к себе и обнял за плечи. Длинные рыжие волосы пахли жасмином - этот запах напоминал мне о матери. Она выращивала кусты в саду, и сама делала масло для рук. Я втянул в себя аромат, который напоминал мне ещё кое о ком.
О том, кто всегда был лучше меня, сильнее, быстрее, и обладал властью на несколько порядков могущественнее моей.
- Я думаю, что ты - моя половина. Хочешь ты того или нет, тебе придется признать меня как будущего мужа и отца наших детей. Ну, со всякими вытекающими последствиями, - я отстранился, вглядываясь в глаза той, кого мне послала судьба.
Судьба была несколько несправедлива, потому что я ощущал какое-то несоответствие.
Будто кусочек паззла подходит, но краешек всё же немного не такой, как нужно.
- Я думаю, нам нужна бабушка для этого разговора, Радульф, - Уна смотрела в мои глаза, а я осознал одну очень простую вещь.
С той самой минуты, как отец стал больше выделять его, я стремился превзойти его, опередить. И вот, здесь, именно в это мгновение, я почувствовал удовлетворение победителя.