- Кто? – прошептал я.
- Моя возлюбленная… Моя Аминт, - сильные крепкие руки повелителя прижали бессознательную голову женщины к груди, и Хорус облегченно закрыл глаза. – Теперь я смогу встретить наследие. Я выживу. Благодарю тебя, Аминт.
Грудь женщины дернулась, словно оживая, и шуршащий голос быстро зашептал:
- Ты ничего не дождешься, мерзкий первородный! Твое поганое наследие сгниет в мирах реальностей, и ты не получишь ничего! Твой мир ничего не достигнет, и, погибая, ты вспомнишь, что это из-за того, что полюбил меня. Разве я просила любить меня? Я хотела смерти, и пришла в этот мир потому, что тот мир был слишком жесток ко мне. Неужели ты не помнишь, император? – последнее слово она выплюнула, открыв глаза, которые приобрели естественный цвет, даже можно было увидеть радужку и зрачки.
Хорус гладил ее по голове, шепча:
— Это все пройдет, любимая. Я рядом, я помогу тебе справиться. Наследие уже приближается, совсем скоро ты сможешь отойти от дел.
Ведьма села, резко оттолкнув мужчину от себя.
- Что? – закричала она. – Отойти от дел? От каких таких дел? Океан – это мой дом и моя жизнь. Сама Тьма приняла меня, я и есть Тьма! – она перешла на визг, ее зубы стали заостряться, а белки глаз снова начали темнеть.
- Может, ее не стоит злить, повелитель? – настороженно спросил я, наблюдая за встречей двух «влюбленных». Не приведи Асаада полюбить такое чудовище!
- Ты думаешь, это она злится? – поднял взгляд от лица женщины Хорус, выделив голосом слово «она». – Это темная сторона океана завладела ей. Несколько Гамидов назад матушка сказала нам об этом, и, также, о том, что Тьма не может больше подчинить океан себе. Мы справлялись, как могли, Кеку.
Озадаченный я смотрел на императора. То, что было сказано – походило на правду, очень страшную и жестокую правду. Где-то на периферии сознания я понимал, что Тьма должна быть на стороне Света, а по факту противостояла ему. Никто не задавал вопросов, все верили первородным на слово. Почему-то выходило так, что Тьма и Свет враждовали, но на моем веку никто не объяснял причин. Теперь же все вставало на свои места.
Изначально существовал договор между Светом и Тьмой, между материком и океаном, что Тьма и Свет – единое существо, одно целое, и они живут сообща.
- Мать и Отец давно уже не правят Светью – правим мы – первородные и ратены. Предки отошли от дел, - продолжал объяснять Хорус для меня.
- Но как же…? Как же тогда истолковать появление Аминт в этих конюшнях? – я обвел взглядом стойла и лошадей, растерянно соображая, что делать дальше. Передо мной на земле сидел Хорус, а в ворохе сена лежала, придерживаемая Аминт – хозяйка Тьмы.
- Что она сказала? – император вглядывался в лицо бессознательной женщины, которое вновь приобрело человеческий вид.
Человек, всего лишь человек! Оболочка! Это не женщина, это просто облик той женщины, которую когда-то встретил император в лесу.
- Выходите, воды, из берегов к ногам моим… - прошептал я, раздумывая над фразой ведьмы. Что-то, да и значили эти бредовые слова?
— Вот как! – император бодро вскочил на ноги, легко подхватывая Аминт на руки. – Идем скорее в башню, положим ее в комнате с магическим барьером. Надвигаются наводнения, по всей Свети! Разошли сообщения Русаси и контуберниям, нужно предупредить жителей!
Я сноровисто выполнял указания повелителя, стараясь не терять ни мгновения. Если грядут наводнения, то весь материк может постичь печальная участь. Следовало торопиться. Мысленно связавшись с главами кланов материка, с главой Русаси и командирами контуберниев, я передал послания командира. Ментальная связь была чистой, слово я передавал сообщения, глядя прямо в глаза, что несказанно меня удивило. Получив ответы от глав кланов и командиров контуберниев, я отправился к Гамидам – патрулировать Еремон и округи, оцепляя вместе с ратенами периметр столицы.
Когда начали собираться тучи, нависая тяжелыми синими боками над Светом, императорский контуберний уже оцепил Еремон, предупредив ратенов и поселенцев о предстоящей катастрофе. Часть ратенов удалились от водоемов, перебравшись в столицу и расположившись на местных постоялых дворах. Поселенцы решили, что обойдутся перемещением в реальность, что и произошло, едва первые лучи солнца коснулись горизонта. Остальные ратены, что остались в своих домах, были либо воинами, которым было не к лицу уходить с поля боя, либо их женами, которые не могли оставить любимых один на один с бедой.
Я с грустью думал о том, что жизнь ратена – постоянная борьба с природой этого мира. Несмотря на все совершенство нашего организма, нам приходится постоянно выбирать – жить или умереть. Жены умирали рядом с мужьями из любви и чувства долга, малолетние дети умели управляться с мечом, словно заправские воины, девушки-ратенки в дополнение к приданному получали «набор молодого воина» - меч, лук и стрелы, боевые ножи и легкие доспехи для защиты. Целый мир подстроился под опасность, исходящую из великого океана.