Мы никогда не ладили, и тому была масса причин. Самой главной, пожалуй, была та, которая называлась «мой дорогой и любимый брат», а самой ничтожной я бы назвал ту, в которой со мной никто в клане не считался.
Я был ущербным, мелким – по их мнению. По мнению клана, конечно же. Я долго не чувствовал волка, и уже был признан неполноценным, не-волком, и когда я покинул клан, только тогда я почувствовал себя более-менее цельным.
Встреча с Фаэ, конечно, в какой-то степени была фатальной для моего образа жизни. Мне нравилось править моей маленькой империей, богатеть и иметь всё, что мне хотелось. Я наслаждался своей репутацией сумасбродного миллионера, который подминает людей под себя и свои желания.
И я никогда не мог подумать, что какая-то маленькая рыжая женщина уничтожит меня как личность, подчинит меня моему же волку. Этому зверю, который по какой-то нелепой случайности внезапно пробудился внутри меня, решив, что сейчас – самое время разрушить Радульфа Эмонитаса, и отправить его в тот мир, где он ничего не значит, где каждый второй представитель клана может его убить или просто уложить на лопатки.
Где одна репутация и достижения моего брата могут уничтожить само словосочетание – Радульф Эмонитас. Где даже имени моего почти никто не знал, а называли «тот самый Эмонитас без волка».
Просто замечательно.
***
Я, Хролф Эмонитас, был главой великого клана, и это наложило отпечаток на мой облик. Между бровей пролегла глубокая складка, я ощущал её всеми мышцами лица, а в бороде появлялись седины, хотя мой возраст ещё не перевалил и середины жизни.
Младший сын меня очень печалил. Радульф жил не так, как привыкли наши предки, он посвятил свою жизнь созданию империи Эмонитас в Реальности, и не хотел жить в нашем клане.
Мои старшие сыновья служили у Хоруса и оправдывали знаменитую фамилию волков. Даже мой средний сын, который с определённых пор не являлся членом клана, служил на благо Свети. А Радульфа я, великий Хролф Эмонитас, так и не смог подчинить.
Видимо, растёт альфа на смену мне, ведь однажды я должен буду освободить место главы, для свежей крови.
- Любовь моя, не печалься, - тонкие руки заскользили по моим плечам. - Радульфу придется вернуться на Светь, у него нет выбора. Империи нужно наследие, и наш Ральф может быть им. - Дитрича обняла меня со спины, и мне на грудь упали её огненные локоны.
Прекрасная и умиротворяющая Дитрича. Любовь всей моей волчьей жизни.
- Я понимаю, родная, я понимаю. Боюсь встретить его сопротивление снова. Это очень не нравится моему волку.
Жена улыбнулась.
- Ничего, дорогой, я смогу успокоить твоего пушистика, - Дитрича обошла кресло и села на подлокотник.
Я улыбнулся в ответ.
- Пойдём готовить зал для переходов, я думаю, он скоро будет здесь.
***
Зал переходов занимал большое крыло дома клана Эмонитасов. Высокие сводчатые потолки уходили вверх, оставляя много пространства и света. Для портала была отведена большая часть пола, который покрывали иероглифы и значки телепортации. Магия параллельного мира притягивала реальность сама, ратены и люди только задали вектор.
Находясь в этом зале, обычные люди всегда чувствовали присутствие чего-то темного и скрытого, такого, от чего мурашки бегут по позвоночнику, а на голове шевелятся волосы. Но волки и жители Свети ничего такого не чувствовали.
Тёмное и скрытое жило в этом мире долгие века. Оно стало таким же привычным, как воздух, которым они дышали.
Шагнув в зал, я нервно заправил прядь волос за ухо, и спрятал руки за спиной. Отец и мать стояли спиной ко мне, но всё казалось, что они видят мою нервозность и нежелание перемещаться на Светь даже спиной.
Мать обернулась. Улыбка почти сразу засветилась на ее лице, и я подумал, что Уна и его мать – очень похожи. Да, они из разных семей и миров, и родства между ними нет – но огненные волосы, которые струились по спине и плечам, светлая кожа и россыпь веснушек – вот, что выделяло их обеих из сотни других женщин.
Я очень боялся. Боялся, что навязанная инстинктом девушка не оправдает ожидания родителей, боялся, что Уна откажется от меня, и что я действительно слабее, чем остальные мои братья. Особенно мой старший брат.
Откуда появилось это соперничество и что его подогревало, я так и не понял, хотя очень часто задавался этим вопросом. Я, Радульф Эмонитас, миллионер, владелец печатного дома, гостиниц, ресторанов и бог его знает чего, чувствовал себя ущербным и отсталым по сравнению с моим братом, который и не являлся самым старшим среди всех детей Хролфа и Дитричи, но был старшим по роду своей деятельности, по уважению старейшин кланов.