Я покачал головой, отгоняя непрошенные мысли, и улыбнулся Дитриче в ответ.
- Сын, - поприветствовал меня Хролф, повернувшись.
- Отец, мама, - я подошел к ним практически вплотную, немного ощутив аромат духов мамы. – Вы уверены, что я должен переместиться на Светь? Может, я там не нужен? Там братья, и вы…
- Не начинай, - отец поднял руку в категоричном жесте. – Тебя там уже ждут. Хорус спрашивал о тебе. И твой брат интересовался тобой по своим каналам.
Я занервничал еще больше. Зачем я брату? Я его не трогаю, и никак не касаюсь его жизни, особенно с тех пор, как мы повздорили из-за той девчонки.
- Не переживай, Ральф, - смягчила мать слова отца. – Все в порядке. Император собирает детей наследия, и ты один из них. Мы берегли вас, как могли, и все наследие выжило. Все старейшины надеятся, что вас выбрали правильно, и вы сможете сохранить равновесие на Свети.
- Ладно, Дит, хватит болтовни. Нам давно пора, нас ждут, - и отец махнул рукой над кругом на полу. Засветился такой знакомый столб голубого света, словно разрешая перемещение. – Иди, Радульф. Ты первый.
И Радульф Эмонитас, миллионер, циник, владелец всего на свете в этой реальности шагнул в портал, чтобы стать никем, просто черным волком, младшим сыном четы Эмонитас. Портал впитал меня, насыщая светом. Я закрыл глаза, и когда снова их открыл, стоял на равнине перед землями клана. Я словно нырнул в тот свой сон, где мы с Уной разговаривали у камина. И это воспоминание неприятно кольнуло меня.
Уны здесь нет. Здесь есть борьба за выживание. Непрекращающееся сражение за первенство, уникальность даров, которые благодарно или не очень отсыпал этот бесконечно красивый, но безумный и жестокий мир.
Меня отправили в реальность, когда мне было десять. Я хорошо помнил этот мир. Особенно хорошо я помнил брата, который приезжал к нам в дом раз в месяц. Альбиносы разрешили ему приезжать, потому что он был сыном Хролфа. А Хролф был главой клана Эмонитас, опорой клана Огненных волков, которые были самыми многочисленными и сильными на Свети, а следовательно – и самыми могущественными.
Советником Хролфа был глава клана Томкустас – самых рассудительных и хладнокровных волков. Почему-то именно волки Томкустас всегда забирали себе самых красивых женщин у Асфар. Но теперь-то самая красивая огневолосая женщина моя, Радульфа Эмонитаса.
Я шел вперед, размышляя о том, что меня ждет дома, и не заметил, как меня догнал отец.
- Ральф, подожди меня, - отец даже не сбил дыхание, догоняя меня. Я обернулся - мать медленно шла позади, оглядываясь по сторонам. Со стороны могло показаться, что она гуляет.
Я замедлился, выравнивая шаг. Мы некоторое время шли молча.
- Твой брат ждет тебя дома. Я хотел предупредить тебя. Вы давно не виделись, и мне кажется, вам не нужно враждовать, особенно учитывая то, какую должность сейчас занимает твой брат, - отец говорил холодно и скупо, отчего мне стало не по себе, но взглянув в лицо Хролфа, я понял, что отец сочувствует мне.
- Отец? – я внимательно посмотрел Хролфу в глаза.
- Я хочу, чтобы вы жили мирно, сын. Пойми меня правильно. Он воспитан среди чужих людей по чужим нам традициям, и он во многом отличается от нас. Он обладает ментальным даром, и все, что мы можем ему дать – это нашу любовь и уважение к нему. Ведь он действительно их заслуживает.
- Я понимаю тебя, отец, - пробормотал я, чувствуя себя неловко, будто обманывал отца своими мыслями по отношению к брату.
Хролф глубоко вздохнул.
- Помнишь ваш последний спор? Из-за дочери советника?
- Помню, конечно. Как же я могу его забыть! Мне тогда показалось, что я нашел свою истинную, но я глубоко ошибся.
- Ты уверен, сын?
- Да. Ведь, когда я попал в реальность, мой зверь перестал волноваться, и я снова стал самим собой.
Хролф задумался, и до самого дома мы шли молча, что дало мне возможность морально подготовиться к встрече с братом.
Еще издалека я увидел черного коня у дома, и непроизвольно выпрямился. Мне было все равно, что там подумает обо мне мой брат. Мне было важно показать брату, что я еще чего-то стою, хоть и не обладаю всеми достоинствами, которые ценятся здесь, на Свети.
Хролф похлопал меня по плечу и потеснил себе за спину. Я оглянулся – мать шла в нескольких десятках метров от них, практически не отстав. Я каждый раз удивлялся этой особенности парности – истинные всегда были друг у друга на виду, не отдаляясь друг от друга.
В главной комнате дома было тепло и уютно. Насколько может быть уютно в месте, где ты провел детство. Отец сразу же прошагал наверх, гремя сапогами, Дитрича догнала его за считанные мгновения, крикнув мне на бегу, чтобы я располагался.