- Ой, да ладно тебе, будто чудес не видела? – и Неб со счастливой улыбкой пошел по длинному коридору прочь от восковой комнаты.
Уна не удержалась и шепотом спросила у меня, который с интересом наблюдал за ней:
- Стена живая что ли?
Я улыбнулся, и кивнул. Взяв Уну за руку, я последовал за монахом, ведя девушку за собой. Коридор был длинный и узкий, так, что мы шли друг за другом в гулкой тишине. Но стоило нам открыть одну из дверей, как тишину разрушил шум и гомон нескольких голосов. Монахи сидели за столами по несколько человек и ели и пили, и, когда Неб в сопровождении нас вошел в комнату, то разговоры на мгновение прекратились. Монахи слаженно встали со своих мест, поклонились Небу и сели обратно.
- Идем же, ну, - поторопил их Неб. Мы сели за один из пустующих столиков, а Неб вновь хлопнул в ладоши и перед ними возникли чашки с дымящимся напитком.
- Как же решается наша проблема, господин? – мне не терпелось узнать ответы на свои вопросы. – Она очень специфичная.
- Да знаю я. Но так случилось, что все решилось само собой. Так часто бывает, если не трогать проблему, она может решиться сама по себе, - и он подмигнул.
- А наша? Наша проблема? – и я многозначительно показал глазами на Уну. – Она решаема?
Неб захохотал.
- У вас нет проблем, Кеку, - и он также многозначительно посмотрел на впечатленную Уну, которая разглядывала монахов с нескрываемым интересом. – У вас всё в порядке и идёт своим чередом. Главное, не оставляй её одну, иначе её заберут раньше времени.
- Что? О чем вы? – я ничего не понял. – Кого не оставлять одну?
Неб заливисто рассмеялся, наклонившись назад так, что даже скамейка, на которой он сидел, откинулась вместе с ним.
- Кеку-Кеку, - проговорил, отсмеявшись, Неб. – Ты такой умный и влиятельный и не видишь ничего дальше своего носа!
Я сидел, широко распахнув глаза, разглядывая монаха.
- Это…Это то, о чем я думаю? – я почти беззвучно прошептал, смотря на Неба.
- Да-да, то самое, - монах снова улыбнулся. – И не благодари! Я здесь совершенно ни при чем! Все, как всегда это и случается, произошло само собой! Пейте чай, пейте! – и он подвинул нам чашки с горным чаем чашки.
Весёлый и странный монах пугал Уну. С одной стороны она видела почтение, с которым к нему относятся другие монахи, а с другой стороны она видела, что он слегка безумен в её понимании. Я старался не выдавать волнения, которое поднималось во мне волнами от того, что мне только что сказал монах. Должно быть, я вел себя странно и непривычно. В отличии от моего обычного отстраненного холодного поведения, я чувствовал себя в горах расслабленно и немного печально, отчего могло показаться, будто я не командир самого опасного и сильного отряда в этом мире, а обычный мужчина.
Неб рассказывал о погоде в горах, я сидел, задумавшись, и, не слушал восторженную историю монаха. По крайней мере так казалось, но, когда Неб прервал рассказ на моменте встречи с горным медведем, я перевел взгляд на монаха и спросил:
- Где-где вы встретили медведя? Где именно?
- Рядом с горным озером, почти на плато, возле нашего поселения. А зачем тебе?
Я подобрался и понял, что сейчас самое время рассказать ему.
- Когда мы ехали сюда, мы встретили Тьму у подножия, и то, что мы видели, совсем не могло быть здесь, в горах. Здесь же не бывает прорывов Тьмы.
Неб посерьёзнел.
- Ты думаешь, Тьма могла вновь вселиться в медведей, чтобы перемещаться по Свети? Но зачем? Ведь наследие уже здесь, осталось совсем немного подождать, и Тьма снова обретет своего повелителя.
Я отрицательно помахал головой.
- Вы не понимаете, Неб. Это может значить то, что Тьма охотится за нами. За мной и Уной. И если это так, то у меня есть несколько вопросов, которые я хотел бы ей задать.
- Ей?
- Да, ей. Тьме. Как мы можем поговорить с Тьмой?
Глава двеннадцатая. Предназначенные.
- Понимаешь, этот мир сопротивляется. Я часто думала об этом, особенно в те дни, когда мы ездили в дозоры. Я наблюдала, как мир отторгает нас, тех, кто живет здесь уже очень долго. И постепенно поняла, что мы что-то делаем не так, понимаешь? - она сидела у костра, периодически помешивая что-то в котелке над огнём.
Амаунет.
Я проснулся недавно, и ощутил, что дыра в животе уже не беспокоит так, как при прошлом пробуждении. Я постарался осторожно потрогать живот руками, и почувствовал, что на животе у меня лежит волчонок.
Я приподнялся на локтях, чтобы увидеть, почему волчонок на животе, и то, что я увидел, повергло меня в шок.
Не каждый день Радульф Эмонитас видел такую картину в своей земной жизни.