Рейну удалось узнал, для кого предназначался кнут — для Хозяина Тиссенских Трущоб, как он сам себя называл. Кличка звучная, конечно, но больше этот «хозяин» напоминал блоху: то там укусит, тот тут, не принося особого вреда. Некоторое время Рейн относился снисходительно к существованию этого сброда, однако в последнее время Хозяин стал приносить ощутимые неудобства. По крайней мере, он подозревался в шантаже королевского казначея и в убийстве его семьи. На счету Хозяина были грабежи, нападения на высокопоставленных чиновников. Постепенно он наращивал свою власть в городе, и никому это не нравилось.
Проследить, как кнут доставляют Хозяину, не представлялось возможным. Пришлось спешно забирать артефакт, пока он не исчез. Заодно Рейн казнил черного мага, причем с большим удовольствием.
А пока оставил кнут в самом защищенном, как Рейн сам считал, месте. В своем кабинете. Причем не скрывал этого, специально пустил слух, расставил ловушки, ожидая диверсию. Время шло, Хозяин затаился и не совершал попытки выкрасть кнут. Но Рейн все равно ждал, зная, что такая помойная крыса не удержится от соблазна.
И вот. Дождался. Диверсия произошла, причем самым гениальным вариантом. Всего-то нужно подложить под Рейна хорошенькую куклу, которая, хлопая глазками и томно улыбаясь, сможет заполучить доверие принца.
Идеально разыгранная партия, Хозяин Тиссенских Трущоб — прекрасный игрок.
И почему-то боли не было, когда Рейн смотрел на Фиру. Девушка застыла, нелепо шевеля губами, как будто пытаясь что-то выдавить из себя. Рейн даже подождал некоторое время, давая ей этот шанс.
Не дождался. Онемение закончилось, на место пустоте пришла ярость. Давно он не испытывал такой злости, испепеляющей ненависти. Такие чувства возникают на месте других, более светлых, но растоптанных.
— Рейн… — всхлипнула Фира, падая перед ним на колени.
Он честно пытался сдержаться, но рука сама потянулась к расплакавшейся женщине. В последний момент удержался, вместо удара схватил светлые волосы на затылке и смял в кулаке.
— Как Хозяин вышел на тебя? — процедил Рейн, глядя в мокрое от слез лицо. — Что он тебе пообещал?
Фира помотала головой (как смогла, потому что хватка у Рейна была сильна). Она кусала губы до крови, и алая струйка скатилась по подбородку.
У дампиров есть выбор — прожить одну человеческую жизнь или поддаться вампирской сущности. Второй вариант давал бессмертие, усиленную регенерацию, слух и зрение вампира, но требовал постоянного питания кровью. Жажда как плата за бессмертие.
Рейн еще не сделал свой выбор, оставаясь на человеческой стороне. И сейчас впервые, глядя на алую струйку, испытал жажду, смешанную с ненавистью.
Решение было принято моментально. Рейн впился в дрожащие губы и слизнул свою первую каплю крови, принимая наследие отца.
Кровь внутри забурлила. Сущность вампира пробуждалась, изменяя организм на всех уровнях сразу. Усталость тут же исчезла, энергия забурлила. Правда, заболели все мышцы сразу.
Но Рейн откинул все переживания на потом, сосредоточившись на окружающей обстановке. Он с отвращением оторвался от Фиры, разжал кулак, и женщина тут же уперлась ладонями в пол.
— Пожалуйста, Рейн… — рыдала Фира, не двигаясь с места.
— Клятва молчания? — наугад выстрелил Рейн.
Фира, не поднимая головы, закивала, содрогаясь всем телом. Он смотрел на свою бывшую любовницу и испытывал жгучую ярость. Еще немного, и он сорвется, сделает что-то плохое.
Горький смех сам по себе сорвался с губ. Под страхом смерти Фира не выдаст Хозяина, не поможет даже Эдгар и его приемы получения информации. В любом другом случае Рейн бы все равно отправил в комнату пыток предателя. А сейчас…
Рейн помнил, как нес Фиру на руках после «общения» с Эдгаром. При всей своей клокочущей злости он не мог допустить повторения событий.