— Убирайся, — выдавил Рейн, перешагнув через ноги девушки и направляясь к столу. — Не советую попадаться мне на глаза.
Фира громко всхлипнула и поднялась на дрожащие ноги. Что-то внутри Рейна рвалось к ней, требовало остановить, прижать к себе, выслушать. Последнее было особенно глупо, ведь клятва молчания никуда не делась и не денется. Самое страшное, что Фира могла её дать лишь добровольно, а значит, она на стороне Хозяина.
Рейн подавил в себе глупый порыв. Самое ужасное, что могла сделать Фира, уже сделано. Предательство в любом виде Рейн не готов простить, будь то измена или любой другой обман.
Перед тем, как дверь в кабинет закрылась, Рейн бросил через плечо:
— И передай Хозяину, что я все равно до него доберусь. Он сдохнет в мучениях, и все его приспешники вместе с ним.
Фира молча ушла, Рейн слышал, как закрылась дверь. Посчитал до десяти, сжимая кулаки, а потом резко их разжал. В ответ на движение рук весь кабинет содрогнулся: все предметы, даже тяжелая мебель, разлетелась в разные стороны, ломаясь и разбиваясь в щепки.
Наследие матери... Божественная магия при пробуждении вампиризма усилилась. Зато теперь Рейн не чувствовал усталости. Чтобы не думать о Фире и её предательстве, он сосредоточился на поиске серийного убийцы.
Правда, отвлечься помогло событие, случившееся следующим утром. В Тиссен, столицу Дагомеи, вернулась сбежавшая принцесса Эрида Аминтор.
***
Раз в неделю Катрей открывал двери тронного зала и выслушивал просьбы любого желающего, будь то лорд или нищий крестьянин. За один день принимались прошения сотни людей. Периодически ушлые придворные пытались за отдельную плату или по близкому знакомству пытались пропихнуть кого-то, однако Катрей с садистским удовольствием выдумывал наказания для обнаглевшего.
Сегодня был как раз такой день. Вместе с Катреем принимали посетителей и остальные члены королевской семьи и приближенные. Иногда правитель поручал ту или иную проблему Эдгару, Кассандре или кому-то еще. Первым поручением Рейна стало странное убийство Ванды Каст, волчицы из Агенории. Ванда стала первой жертвой до сих пор не разгаданного ритуала.
Воспоминание не из приятных, поэтому Рейн, привычно встав слева от отцовского трона, раздраженно хмурился. Просящие приходили и уходили, их голоса превратились в гул, пока сам мужчина погрузился в себя и пытался просчитать следующий шаг убийцы. Если Эдгар все-таки прав, и для ритуала требуется кровь всех рас, то осталось совсем ничего. Оборотень, человек, темный маг, вампир и дракон уже убиты. Еще нужен светлый маг… может, эрибейский маг тоже? И все, получается.
Но светлых магов только в Тиссене — тысяч пять, не меньше. Не собирать же их всех в одном месте. И потом, не факт, что его не убили или не убьют в другом городе.
Задумавшись, Рейн не сразу заметил, как наступила оглушительная тишина. Он поднял глаза и увидел в другом конце зала женскую фигуру. Эриду узнал сразу. Она шла медленно, как будто совершала прогулку. Пока она была слишком далеко, чтобы можно было разглядеть выражение лица, однако Рейн хорошо знал свою сестру. Даже сейчас походка не сулила ничего хорошего.
Позади Эриды, громыхая мечами и кольчугой, шли сопровождающие воины. Именно их отправил пару недель назад Катрей на поиски Эриды. После этого Леону пришлось оборачиваться драконом и лететь в Вандею, чтобы предупредить беглянку. Друг утверждал, что все хорошо, и Эриде удалось убежать, но вот она — идет под присмотром дюжины грозных воинов. Видимо, план повторного побега не сработал.
Эрида встала в метре от первой ступени возвышения, на котором находился трон с Катреем. Как член королевской семьи, она могла подняться на последнюю ступень. Но сейчас делать этого не стала. Даже более того — Эрида, для удобства поправив подол платья, села в глубоком реверансе, склоняя голову.
— Ваше Величество, — нарочито равнодушным голосом выдала Эрида, не поднимая головы.
Показная покорность была настолько фальшивой, что стало очевидно всем вокруг. Естественно, Катрею это не понравилось. Рейн видел, как отец с силой сжал подлокотники трона.
— Эрида, — проговорил он, натягивая на лицо кривую улыбку. — Наконец-то ты вернулась домой.
— Моя главная радость — лицезреть вас, Ваше Величество, — продолжала издеваться Эрида, не поднимая головы.