Внутри лежала Фира в полуистлевшем платье. Без сознания. А над ней склонилась фигура в балахоне, делая замысловатые движения руками. Небольшим ручейком из тонких порезов на запястьях Фиры медленно появлялась кровь, зависая в воздухе и переливаясь в небольшой глиняный кувшин с неизвестным знаком.
Рейн представил нити, плывущие в воздухе. Они подчинялись ему, были продолжением руки, поэтому послушно рванули через магический пузырь, хватая убийцу и связывая его прочнее, чем цепи. Тот что-то выкрикнул на родеронском, судя по интонации, ругательство. Еще одна нить, более крупная, затянула рот. На всякий случай, чтобы заклинание никакое не было сказано.
Застывший в воздухе ручей крови, теперь не управляемый магией человека в мантии, упал вниз, теперь на голубом платье, прямо около живота Фиры, теперь была красная линия.
Рейн пробежал вперед, игнорируя жадные огненные пальцы. Беспрепятственно вошел внутрь пузыря и осторожно поднял на руки Фиру. Замер, прислушиваясь. После пробуждения вампирской сущности он слышал лучше, поэтому даже через рев пламени сумел распознать слабый стук сердца. Облегченно выдохнул — жива!
Вместе с ней побежал прочь. Связанный магией убийца не по своей воле пошел следом, а вместе с ним двинулся и пузырь. Еще одна балка, грозно прохрустев, рухнула прямо под ноги Рейна, но он легко перепрыгнул её и рванул к выходу, соблазнительно темнеющему на фоне полыхающего огня.
Свежий воздух ударил в легкие, заставив жадно дышать. Но отдыхать было некогда. Рейн встревоженно осматривал бессознательную Фиру в поисках возможной угрозы для жизни. Сердце продолжало биться слабо, но ровно. Кровь сочилась из порезов на запястьях, капая на мощеную камнем дорогу. Порвав и так полусгоревший подол платья, Рейн перевязал раны и в последний раз посмотрел на Фиру.
— Возьми, — сказал он, передавая безвольное тело на руки одному из подоспевших гвардейцев. — Отвези в дом господина Венса и передай, что его подопечной срочно нужен лекарь.
Гвардеец даже на миг не показал своей растерянности. Кивнув, он пошел к ближайшей повозке, извозчик которой остановился поглазеть на пожар.
Рейн с тяжелым сердцем отвернулся. Надо забыть. Фира не его ответственность — теперь.
Повернулся к убийце, которого обступили гвардейцы. Рейн отпустил управление нитями, и человек в мантии рванулся прочь. Естественно, его тут же схватили и связали, но уже обычными веревками. И рот залепили, чтобы лишнего не вырвалось оттуда.
— Во дворец его, — велел Рейн, чувствуя, как внутри разгорается азарт. — И я поеду вместе с вами.
Всю дорогу Рейн не спускал глаз с убийцы. Из-за стольких неудачных рейдов он опасался, что пойманному на месте преступления удастся сбежать. Под чутким наблюдением задержанного провели по пустым коридорам дворца, через темницы в личный кабинет Эдгара. Там Рейн бывал недавно, вытаскивая Фиру. Не особо приятное место, однако сейчас принц шел туда с удовольствием. Хотел отомстить… за кого? За убитых? Или же только за Фиру?
Рейн впервые в жизни от начала и до конца остался смотреть, как работает Эдгар над задержанными. Обычно даже его нервы не выдерживали подобного зрелища, он предпочитал работать с готовым результатом.
Вместе с Эдгаром быстро выяснили, что задержанный не давал клятвы молчания, но вытянуть из него что-либо было сложно. Таковыми всегда были фанатики, их труднее всего разговорить на допросе.
Но Эдгар был мастером своего дела. После долгих часов пыток, издевательств и истязаний скрывавшийся за мантией сорокалетний мужчина с давно оформившейся лысиной заговорил.
Ритуал страшный, Рейн даже представить не мог, что такое возможно. Еще пару часов назад Леон пошутил про мотивы убийц, но оказался так близок к истине.
— Это перевернет наш мир, — хмыкнул неожиданно серьезный Эдгар. Они вместе с Рейном переместились в кабинет последнего, запихнув неудавшегося убийцу в темницу. Пока решили не звать Катрея, сначала нужно переварить самим.
— Нет, — возразил Рейн, рассматривая уже ненужные исписанные листы с версиями. Надо бы их сжечь, чтобы глаза не мозолили. — Это уничтожит наш мир.
Эдгар промолчал, соглашаясь.
— Тебя, Исмара и эту блондинистую фейри нужно защитить. Не будет вашей смерти, не будет ритуала, — решил Эдгар.