— Я-то? Не знаю, Эрида… Бессмертие — дар и проклятие, но для меня больше второе. Ты еще молода и не понимаешь, каково это — наблюдать, как мир рождается, живет и умирает, чтобы начать цикл заново. Когда человек знает, что скоро умрет, то чувства ощущаются гораздо острее. Люди любят, ревнуют, скандалят и шумно мирятся. Предают друг друга и жертвуют собой ради других. Они видят в этом какую-то цель. Поэтому тяжело видеть, как жизнь, самая настоящая, насыщенная, со всеми красками и оттенками, проходит мимо тебя. Вокруг тебя как будто кокон серости, незримый, но высасывающий все эмоции. Именно поэтому все вампиры холодные, и пока я отдаю предпочтение вампирской стороне своей души, я остаюсь таким же.
— Не все вампиры, — возразила я. — А как же папа? Архелия? Эдгар? Вся наша семья и многие из окружения!
— О, тут все просто. Всем вампирам, которых ты упомянула, удалось найти смысл своей жизни. Был стимулятор, который тормошил и не давал впасть в уныние. Катрей, например, несколько сотен лет пребывал в депрессии и не выходил из Серрата, своего предыдущего замка. Пробудить его от спячки помогла твоя мать. Кассандра шокировала его своей силой, упрямством и боги знают чем еще. Если брать Архелию и Эдгара… Эта парочка подпитывала друг друга самым сильным чувством — ненавистью, смешанной с желанием. Ненависть потом переросла в любовь.
— А как же драконы? Они ведь живут тысячу лет.
— Да, но в них заложена такая продолжительность жизни. Лошади живут в среднем двадцать лет, мыши три года, люди — семьдесят, оборотни — сто пятьдесят, а драконы — тысячу. Проблема в том, Эрида, что мы — люди. Да, магически преобразованные, но произошли от людей. Катрей когда-то был человеком, в тебе есть человеческая часть…
— И… в тебе?
— Да. Я произошел от обычного человека. И пусть во мне бешеный коктейль разных кровей, в том числе кровь фейри, но я, как и другие преобразованные бессмертные, тоскую в своей долгой жизни.
— У тебя возникали мысли завершить все?
— Конечно. Тяжелее всего стало, когда появилась Кассандра. Она была настоящим эликсиром воскрешения для твоего отца. Он стал страстным, местами порывистым, а с твоим появлением еще и чересчур заботливым.
— Неужели ты позавидовал ему?
Пауза.
— Да, Эрида. Тяжело пребывать в одиночестве, вечной тоске и понимании своей обреченности, когда рядом такой яркий пример счастья. Будь я немного более эгоистичным, возненавидел бы Катрея за то, что даровали ему боги.
— Но ты ведь мог найти свое счастье.
— Это не так легко, как ты думаешь.
— Ты все усложняешь, Исмар!
— Нет, это ты все упрощаешь! Мало кто готов связать свою жизнь с таким человеком, как я. Я — монстр, Эрида. Я убивал стольких людей, сколько ты в своей жизни не видела. Я предавал, шантажировал, угрожал, уничтожал целые семьи, которые мешали Катрею. Пусть частично, но я вампир, и не могу избавиться от своей кровожадности.
— Но я все еще тут, рядом с тобой, — напомнила я, сжимая его пальцы своими.
Он слабо улыбнулся и вновь поцеловал мою руку.
— Ты особенная, Эрида, — с такой нежностью и грустью произнес он, что сердце защемило. — Тебя растили самые ужасные монстры, которые отказались от этой части собственной жизни. Или уменьшили её значение. А еще ты наивна, как и любая молодая девушка. Рано или поздно ты увидишь мою темную сторону и захочешь уйти.
«Не надо решать за меня!», хотелось выкрикнуть мне. Но я подавила злость, понимая: этого упрямца не переспоришь. Дурак он и есть дурак, если думает, что я брошу его. Он — мой, и никто этого не изменит. Даже отец.
Именно поэтому я вновь подалась вперед и впилась в его губы поцелуем, чтобы отвлечь от тяжелого разговора. Во второй раз он не удержался, поддался желанию.
***
Рейн
С самого раннего утра процессия ехала на северную часть острова. Эрибейские скакуны удивляли своей скоростью, но очень скоро выдохлись, и теперь шагали медленно, тяжело всхрапывая и качаясь. Впереди, метрах в десяти, ехали верхом Эрида и Исмар. Очень часто Эрида поворачивала голову в сторону спутника, и тогда Рейн видел искреннюю улыбку и светящееся лицо сестры. За неё Рейн был безумно рад, хоть выбор был странным. Но любовь не спрашивает, когда и к кому появиться.