Просто достали. Мне двадцать один, в этом возрасте мама уже правила Агенорией и даже стала королевой. Рейн в двадцать один взял на себя часть обязанностей отца, и тот с удовольствием и гордостью доверился своему сыну. А меня все еще считают несмышленым ребенком, неспособным на собственные решения.
Вскоре дождь кончился, но серые тучи низко нависли над землей, грозясь в любой момент вновь разразиться ливнем. Я немного успокоилась и даже попыталась развязать веревки, но ничего не получилось. Мысленно отругала себя за то, что оставила кинжал в седельной сумке.
Исмар вернулся, ведя под уздцы мою лошадь. Видимо, далеко убежала, раз ему пришлось так долго её искать. Он молча привязал её к соседней осине, рядом с его конем. Потом занялся костром: из своего плаща сделал навес, поискал тонкие деревья, которые разломал без топора и сделал из них настил. Все это время я с отчаянием смотрела на Исмара в поисках хоть какой-либо человеческой эмоции на лице. Хотелось верить, что я могу разбудить в нем сочувствие. И когда он, собрав хворост, начал разводить костер, я рискнула.
— Исмар… — имя вышло хриплым звуком, как будто ворона каркнула. Прокашлявшись, я снова позвала: — Исмар. Пожалуйста, услышь меня. Отец не желает понимать. Я задыхаюсь в стенах Тиссена. Долго я не протяну, Исмар. Сломаюсь, возненавижу… себя, отца. Весь мир.
— Катрей боится за тебя, — отозвался Исмар. Я немного воспряла духом: отвечает, значит, готов говорить.
— Каждый родитель боится за своего ребенка. Но это не значит, что его нужно запирать на всю жизнь, — всхлипнув, я продолжила: — Мне не хватает свободы. Я хочу ездить верхом по лесам, хочу путешествовать, хочу жить.
— И поэтому ты поехала в Салем, — криво усмехнулся Исмар, — в город ведьм.
Хворост начал дымиться, и через пару секунд появился огонек. Разгорался он неохотно, преодолевая окружающую его сырость.
— Потому что помимо свободы я мечтаю о том, чтобы понять себя! — воскликнула я, от переизбытка эмоций пнув траву. — Кто я такая? Зачем я здесь? Может, ты знаешь? А? Скажи мне, Исмар, кто я? Кто я?! Исмар!
Мужчина посмотрел на меня тяжелым взглядом, от которого сердце в пятки ушло. Он считался не просто приближенным, Исмар был членом семьи. Но иногда, когда он смотрел вот так, я пугалась.
— Ты — принцесса Дагомеи, вторая в очереди на престол, самая завидная невеста на континенте.
Я резко рассмеялась и откинулась головой на ель, больно ударившись затылком.
— Не надо заговаривать зубы! Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Рейн дампир, а я кто? Во мне нет ничего дампирского.
С детства я слышала шепоток, легким ветерком разносившийся по замку, Тиссену и даже дальше. Эрида Аминтор — особенный ребенок, божественный дар. Буквально.
Во время войны со Стаабом, уже после рождения Рейна, маме пришлось отказаться от своей волчьей стороны, чтобы усилить эрибейскую магию. Она перестала иметь двойственную сущность, соответственно, зачать дампира стало нереально. Мое рождение — якобы подарок богов за сохранение божественных артефактов. Настоящее чудо, и какое-то время я даже гордилась своим происхождением… пока не начала задумываться, кем являюсь.
Дочь мага и вампира, но не дампир. Во мне нет ничего от вампира: ни быстрого исцеления, ни сверхъестественной скорости, ни слуха. Обычный слабый человек, подверженный болезням и старению. Хорошо хоть от матери досталась магия, но и она оказалась слабой, импульсивной. Действовала через раз и то лишь при сильных эмоциях.
Никто не мог сказать, почему я такая. Даже Архелия, много лет изучавшая теорию магии и происхождение видов, разводила руками. Долгие тренировки и попытки взять магию под контроль с треском провалились.
Именно в Салеме я и надеялась найти ответы. Ведьмы с особым трепетом относились к древним знаниям, библиотеки хранили много тайн в старых книгах. Возможно, там я найду схожий с моим случай. Или хотя бы намек на ответ.
— Зачем боги послали меня? Неужели лишь для того, чтобы порадовать какую-то пару? Им ведь нет до нас никакого дела, а тут снизошли. Сама богиня Метакса спустилась на землю, чтобы сообщить о радостной вести. Для чего? Чтобы я сидела взаперти, а из комнаты выходила лишь на балы?