Звучало странно, учитывая, что Рейну уже почти тридцать. Но я была наслышана об Эдгаре Марибо, так что поверила сразу. Если судьба будет милостива ко мне, то наша встреча никогда не произойдет.
— С другой стороны, такая смена ролей многое бы решила, верно? — вдруг сказал Рейн, прищурившись. Маска благодушия с легкой улыбкой слетела, словно её и не было.
— О чем ты? — не сразу поняла я.
Рейн поймал мою руку, отложил в сторону тряпку и сплел наши пальцы, игнорируя присутствие посторонних. Впрочем, около барной стойки были мы одни, поэтому мало кого интересовала наша беседа.
— Ты готова была отдаться мне, но предложение стать фавориткой спугнуло. Почему?
Руку было неудобно держать над стойкой, и я её высвободила. Рейн сначала недовольно нахмурился, но быстро догадался, чего я хочу.
— Люси! — громко позвала я подавальщицу. Вот уже двадцать минут она стояла рядом с охранником и флиртовала вместо того, чтобы работать. Подавальщица вздрогнула и виновато посмотрела на меня. — Встань пока за стойку, Джон должен подойти через полчаса.
Люси кивнула и проскочила мимо, опустив лицо.
Я поднялась на второй этаж, Рейн шел следом. Он благоразумно молчал, но стоило мне впустить его в комнату, то он повторил вопрос.
— Почему ты так отреагировала на мое предложение? Или ты боишься, что твой хозяин узнает?
Я вздрогнула и застыла, продолжая держать пальцы на дверной ручке.
— Ч-что? Мой Х-хозяин?
В горло мгновенно пересохло от мысли, что Рейн узнал о моей связи с Хозяином Трущоб. Его искали уже несколько лет, и его приспешников ожидает казнь.
Рейн встал посередине комнаты, скрестив руки на груди, и хмыкнул:
— Твой хозяин. Господин. Любовник. Уж не знаю, как ты называешь Доминика Венса.
Не доверяя ослабевшим ногам, я прислонилась спиной о дверь. Сердце бешено стучало, но облегчение позволило быстро успокоить его.
— Видел нас на балу? — ровным голосом спросила я, на мгновение прикрыв глаза.
Рейн невесело улыбнулся, не отрывая от меня тяжелого взгляда.
— Спокойное качественное заведение в самом опасном районе Тиссена. Профессиональные охранники. Странное поведение, недомолвки. Разумеется, это не могло меня не заинтересовать. А там уж не трудно найти связь между Фирой Агертон и Домиником Венсом.
Ну конечно, Рейн навел справки. Было бы глупо не сделать этого. А по официальным данным таверна действительно принадлежит Доминику. Я лишь числюсь как управляющая, хотя «Лисица» никогда не интересовала его. Таверну Доминик считал моей блажью, позволял играть в придуманную жизнь, пока я выполняю все, о чем он просит.
— Доминик мой опекун, — хрипло проговорила я, отводя взгляд. — Мои родители погибли, когда мне было пять лет. Он нашел меня среди беспризорников Аскитреи и заботился, как о родной дочери.
— Но ты не его дочь и даже не родственница. А значит, никто не может помешать ему потребовать благодарности за заботу.
Рейн, хоть и не знал всей правды, оказался удивительно проницательным. Не во всем, Доминик не пытался овладеть мной, но требовал благодарности иным образом.
Рейн воспринял мое тоскливое выражение лица по-своему. Он подошел ко мне близко-близко, так, что наши тела почти соприкасались, и, взяв за подбородок, мягко повернул голову так, чтобы встретиться взглядом.
— Скажи, Фира, — едва слышно произнес он, заметно нахмурившись, — неужели он… он принуждал тебя?
Соблазн кивнуть был очень острым, но вовремя остановило понимание, что последствия могут быть катастрофичными. В первую очередь, для меня.
Я дернула головой, высвобождаясь от руки Рейна, и подошла к окну. Устало посмотрела на улицу, по которой ехали повозки, бодро скакали всадники на конях, проходили люди.
— Доминик никогда не был моим любовником, — честно призналась, — но он чересчур опекает. Ему не нравится, когда кто-то обращает на меня больше внимания, чем нужно.
— Что это значит?
Я прислушалась к себе. Нарушение запрета Доминика могло бы вызвать такую боль, что переломы всех позвонков стали бы пустяком. Но нет, то, что я хотела поделиться частичкой своей истории с Рейном, не перечило проклятью.