Несмотря на скептичное отношение Лисандра, его присутствие никак не мешало делу. Он на расстоянии следовал за Рейном, не пытаясь вставить комментарии. Хотя возможно, что так на дракона могла подействовать атмосфера.
Гвардейцы расступились перед принцем и его сопровождающими. Полицейские, вызванные на место преступления, тоже молча отошли, давая возможность рассмотреть всю картину целиком.
А смотреть было на что. Узкий проулок, с двух сторон окруженный каменными стенами, мог бы напугать прохожего в темное время суток. Не каждый рискнул бы зайти сюда в полночь — в таких местах под покровом тьмы творятся страшные дела.
Но днем все выглядело более или менее прилично. В обычные дни, конечно: сейчас все портило неподвижное тело, лежащее поперек проулка.
Молодая девушка, совсем юная. Лет двадцать, не больше. Густые черные волосы, уложенные в небрежную прическу, размазанный, словно после страстной ночи, макияж. Красная помада растерлась по нижней части лица, как будто ужасная улыбка. Остекленевшие глаза уставились в пустоту.
Рейн опустил взгляд ниже, на тело. Сразу стал понятен род деятельности убитой: вульгарное платье кричаще-красного цвета, большой вырез — причем одна грудь практически вылезла из-под ткани. Одна туфля держалась на стопе, вторая улетела на два метра. Подол платья был поднят практически до колен.
Полицейский заметил подзывающий жест Леона и подошел ближе.
— Установили имя? — спросил он.
Немолодой мужчина в мундире кивнул и почесал затылок.
— Ева Юн. Она работала проституткой. Её… кхм… хозяйка опознала.
— Хозяйка здесь? — уточнил Рейн, присаживаясь на корточки перед телом. Получив утвердительный кивок, он велел: — Позовите её.
Лисандр тоже подошел ближе, даже наклонился, уперев руки в колени.
— Почему вас заинтересовало убийство какой-то потаскухи? — удивился он.
Недоумение было вполне искренним, но Рейн уловил пренебрежение. Лисандр в силу своего статуса относился к низшим слоям общества с высокомерием. Винить его за это было трудно, потому что не каждый способен увидеть мир чужими глазами. Тем более, если не иметь представления о том, что пришлось пережить этой юной девушке.
Леон в последнее время часто бывал по ту сторону хорошей жизни и видел, на что иногда шли люди, чтобы выжить. Поэтому не было ничего удивительного в том, что он тут же возмутился. Чтобы не устраивать сцен, Рейн тут же начал объяснять Лисандру.
— Причина смерти не ясна.
— Судя по бледности, её обескровили, — предположил Лисандр, наклоняясь чуть ближе.
— Но ни одной раны вы не найдете.
— Вы так уверены, Рейн… Видимо, это не первое убийство.
Рейн, сидя на корточках, окинул взглядом проулок.
— Не первое, — подтвердил он, скользя взглядом по обшарпанной серой стене. Капли крови на ней смотрелись неестественно, как будто художник встряхнул кисть, и алая краска случайно оставила свои следы.
Леон озвучил то, что пришло в голову его другу.
— В этот раз кое-что изменилось, — хмыкнул он, аккуратно перешагнув через труп и посмотрев на капли крови ближе. — Девушка сопротивлялась.
— Две другие жертвы не оказывали сопротивления, — пояснил Рейн. Он надел перчатки из дорогой кожи и поднял холодную бледную руку за запястье. — Леон, посмотри.
Пальцы убитой проститутки были испачканы в засохшей крови, некоторые ногти оказались сломаны.
— Кровь не её, — отрапортовал полицейский, подводя к ним полную женщину в черном платье. — Врач осмотрел её. Бегло, понятное дело, но уже можно сказать, что ни одной раны, откуда могла бы взяться кровь. Значит, она принадлежит нападавшему.
— Отчаянная девушка… была, — горько вздохнул Леон, качая головой.
Рейн поднял голову и посмотрел на женщину, которую сопровождал полицейский. Ей можно было дать лет сорок, может, чуть больше. Сетка морщин уже исполосовала лицо, которое все же сохраняло остатки привлекательности. Правда, этого не хватало для привлечения клиентов, и ушлая женщина недавно получила повышение, из проститутки превратившись в «мамочку», как их называли в узких кругах.
— Ваше Высочество… — Она сделала реверанс.