Когда Лайба прошёл половину пути, дорогу назад ему отрезали острые шипы, выстрелившие из стен в двух местах, а вслед за ними оттуда шагнули семь воинов Дроу. Ниши были скрыты иллюзией. Первая группа рванула к нам, а вторая – догонять кинувшегося в зал гоблина. Все Дроу были сто десятого уровня. Я скастовал несколько кавунов, стараясь зацепить вторую группу. Подействовало, но не на всех: к нам повернули только двое, остальные продолжали бежать за тихушником. Будем надеяться, что в зале нет светильников и Лайба сумеет там спрятаться. С этими мыслями я выпустил пять стрел в Дроу.
Через полчаса мы ворвались в зал. Двое Дроу как раз укладывали у алтаря связанного Лайбу. На самом алтаре лежало тело Густава с красным баром жизни. И алтарь медленно, по капле, высасывал из парня жизнь.
Ллаведа, худая, как жердь, тёмная эльфийка, оглядев с презрением нашу толпу, прокуренным голосом поинтересовалась.
– Вы пришли служить мне? Или хотите закончить свой жизненный путь на жертвенном алтаре моей госпожи?
– У меня на неё даже домкратом не поднимешь! – заявил Остап.
– Жердь жердью, – согласился с ним Глобо и заявил. – Мы пришли убить тебя! Может, в твоём следующим воплощении, хозяйка будет милостива к тебе и подарит рожу посимпатичнее.
– Убейте этих скотов! – приказала Ллаведа и запустила в нас сгустком заклинания, которое повесило на всех дебафф к скорости на двадцать процентов на две минуты и сняло по пять процентов хитов. Причём, пока висит дебафф, шкала жизни становится короче на пять процентов! Ллаведа читала уже следующее заклинание, когда Остап, ткнув меня локтем, сказал.
– Стреляй в неё, не давай читать заклинания, здесь мы сами.
Следом он подрядил на обстрел и второго нашего лучника.
Проникающий выстрел как раз откатился и я, выпив последний флакон с зельем на ману, выстрелил огненной стрелой. Эффект меня порадовал: с Ллаведы слетело процента два жизни, и она начала гореть. Похоже, у неё плохая сопротивляемость к огню. Остап, как будто читая мои мысли, скомандовал.
– Держи урон огнём на ней постоянно, не давай ей обкладывать нас дебаффами.
Я кивнул и велел Балу прикрывать меня. Сегодня мишка был в роли запасного танка. Но гоблины справлялись в основном сами. Я, чередуя умения, обстреливал жрицу раз за разом, сбивая ей каст.
Финал меня вообще не впечатлил. Первые уровни подземелья было проходить куда сложнее, чем здесь в зале. Шестерых воинов Дроу гоблины и стражи академии забили на раз. Затем они дружно накинулись на жутко вопящею жрицу. Я в этом не участвовал, а вместе с Остапом и Ухотаком кинулся к алтарю, спасать Густава. Духи лечения не могли восстанавливать ему здоровье, пока он лежал на нём. Когда мы, срезав ремни, стащили его с алтаря, у Густава осталось восемь процентов жизни. Я вылил ему в рот среднее зелье исцеления. Два флакона я берёг до последнего. Оставив Густава с Балу и шаманом, мы кинулись к замотанному в кокон второму телу. Магистр Тилло, а это был он, оказался жив, но на нём висел дебафф отравления, резавший все характеристики на девяносто процентов. Мы срезали с него сеть и влили зелье, шкала жизни подросла до половины, но магистр и не думал приходить в себя. Ллаведа напоследок кинула в нас проклятием, которое спало вместе с её кончиной. А мне закрыли квест. Причём, убив жрицу, мы группой выполнили первую часть ещё одного. Система предложила нам уничтожить тёмный алтарь. Глобо принял квест, обошёл алтарь по кругу и, достав из инвентаря кирку, в десять ударов расколол гранит.
– Горное дело сорок, могу и мифриловую жилу разрабатывать, – похвастался он и приказал. – Так, обыскать здесь всё до последнего угла, а я пойду руду добывать, с вас там все равно толку не будет!
– Ты же говорил, что пять лет кроме ножа ничего в руки не брал? – спросил я.
– Ну, это последние пять, а первые пять пришлось киркой помахать будь здоров! – хмыкнул гоблин, направляясь к пронизанной жилами руд стене зала.
Удостоверившись, что Густав и Магистр идут на поправку, а дебафф потеря сознания, по словам Ухотака, спадёт через четыре часа, я, поручив Балу охранять обоих, отправился обшаривать углы и искать тайники. Лайба лежал сейчас пластом, и получилось так, что характеристика наблюдательность, необходимая для поиска, была прокачана только у меня.
Прах четырёх человек из картографической экспедиции магистра Тилло нашёлся в одной из ниш зала. Узнал я это, забрав с останков амулеты и пару свитков. К ним полагался квест, сообщить родным о судьбе родственников. Квест я принял, как Тилло придёт в себя так сразу и закрою!