Путь оказался недолгим: они вышли наружу у подножия утеса, на котором стоит Замок Фей. Впереди на пустынный песчаный берег накатываются морские волны. По темной ряби воды змеится ослепительно-белая лунная дорожка.
– Сюда, аш. – Взволнованно повторил цверг, засеменив к темнеющим невдалеке каменным нагромождениям. За спиной нависает мрачный колосс Замка Фей. Сейчас, посреди ночи, у подножия увенчанной крепостью скалы, фамильная цитадель кажется незнакомой и пугающей.
Хотя, наверное, правильнее бояться не замка, а тех существ, на встречу с которыми его ведет сходящий с ума от алчности карлик. Остается надеяться, гаденыш не переоценил миролюбие ламий… и не соврал.
Отбросив непрошенные сомнения, Рафаэль шагнул следом. Сапоги неприятно вязнут в рыхлом влажном песке.
– Погаси огонек, аш. Ламии не любят яркий свет. – Попросил цверг.
– А я не умею видеть в темноте. – Огрызнулся Рафаэль.
Но, вопреки продемонстрированному недовольству, развеял заклинание. В конце концов, лучше споткнуться о некстати подвернувшийся булыжник, чем начинать беседу с загадочной ведьмой с демонстрации явного неуважения.
Ночной мрак обрушился черной волной. Кажется, мир вовсе исчез. Остался лишь бьющий в лицо ветер и бесконечный рев морских волн за спиной. Только когда глаза привыкли к темноте, разглядел впереди неясное тусклое свечение.
– Они там?
– Да, аш. – Проскрипел цверг. В алых глазах карлика мелькнуло что-то злобное.
– Ты же говорил, они не любят свет?
– Похоже, Исс’Ши решила проявить учтивость в твой адрес, аш.
– Иронично. Идем.
Грот, в котором нашли прибежище ламии, неожиданно встретил терпким запахом благовоний. Посреди небольшой пещерки испускает волны дурманящего тепла крохотная жаровенка. Вокруг, словно обитатели далекой Ирсии, на подушках расположились изящные миниатюрные существа.
– Я счастлива приветствовать тебя в своем временном пристанище, аш. – Негромкий шелестящий голос чем-то напомнил змеиное шипение.
Ведьма грациозно поднялась ему навстречу. На алебастрово-белом лице сверкнули огромные черные глаза.
Рафаэль неожиданно подумал, что в мире найдется немало эльфийских красавиц, которые без колебаний бы заложили душу за такую изящную утонченную красоту. Невысокая – едва ли увенчанная водопадом черных волос макушка достанет ему до середины груди – ламия кажется изысканной статуэткой, вышедшей из-под резца великого мастера.
– И я рад нашему знакомству, сеньора.
Рафаэль постарался наполнить голос великосветской безупречностью, хотя дается это с трудом. Он ожидал увидеть жутковатых зубастых тварей, алчных до людской крови. Зрелище закутанной в переливающиеся шелковые одежды красавицы сбило с толку. И это – тот ужас, которому молятся жители Змеиного мыса?
Не иначе, решив окончательно добить человека изысканностью манер, Исс’Ши величавым жестом протянула руку для поцелуя. Рафаэль осторожно коснулся губами показавшихся ледяными пальцев. Покрывающий ногти черный лак тускло поблескивает в призрачном свете, что источает подвешенный под потолком светильник.
Двое сопровождающих – невысокие воины в диковинных кожаных одеяниях – ограничились церемонными поклонами.
– Прошу, раздели с нами отдых, аш. – Все тем же шелестящим голосом предложила ведьма.
Рафаэль медленно опустился на предложенную подушку. Цверг нетерпеливо переминается с ноги на ногу возле входа. Ламия не обратила на него ни малейшего внимания.
– Вы называете меня точно так же, как и мой спутник, сеньора.
– В этом нет ничего удивительного, аш. Именно так следует обращаться к мужчинам твоего рода. – Покровительственно отозвалась ламия. – Мне ведом печальный рок, закрывший от тебя знания предков. И я с радостью предлагаю тебе сокровищницу моих знаний.
– Разве мы здесь не для того, чтобы выкупить у вас камень… – Рафаэль запнулся. Наверное, произносить слово «украденный» будет не слишком корректно?
Исс’Ши пренебрежительно махнула рукой.
– Цверг подождет, аш.
В шершавом голосе ясно просквозило равнодушное презрение. Шарлах, однако, не издал ни звука – лишь злобно сверкнули во тьме сияющие алым светом глаза.
Что ж, пожалуй, он и впрямь подождет. Впервые в жизни перед ним открылась возможность поговорить с собеседником, действительно искушенным в тайном искусстве. Собеседником, который по скрытой пока причине старательно демонстрирует уважение, на которое сам Рафаэль не слишком рассчитывал.