– Ну, заходи. Может, и найду.
– Вот спасибо! Дай тебе Милада-милостивица долгих лет и всяческих преуспеяний. – Осклабился бородач. – А ты что же в этой хибаре, один посреди леса живешь?
– Точно. Один.
– Опасная эта затея, добрый человек. Можно, и на волков наткнуться в такой-то глуши…
– А то и на кого похуже.
– Твоя правда.
Зашли в дом. Хуан как раз наклонился, чтобы набрать воды из бочки, когда пляшущие по стенам тени от свечей на полке ясно отразили за спиной короткое быстрое движение. Бородач ловко сорвал с пояса дубину. Короткий замах…
Разбойник оказался опытным малым. Вот только дело иметь он привык с беззащитными селянами. Оттолкнувшись сапогами от подгнивших досок, Хуан резко отскочил назад, сбив бандита с ног.
Вскочить бородач уже не успел. Мощный пинок тяжелым подкованным сапогом вышиб у него весь воздух из легких.
– Spinngewebe!
Сорвавшаяся с раскрытых ладоней темная паутина вмиг оплела разбойника. Тот взвыл от боли, но попытки вырваться из удушающей хватки темного заклинания остались бесплодными.
– А вот теперь давай поговорим. – Ухмыльнулся Хуан.
– Аы! Выпусти! Я заплачу!
– Быстро соображаешь. Только деньги твои я и так могу забрать.
– Нет у меня денег! Три медяка в кармане! Если выпустишь, кореша заплатят. У них и флорины найдутся!
– Да ну? И откуда это у лесных бандюганов завелось золото?
Хуан кровожадно осклабился. До следующего полнолуния еще уйма времени. Но что-то внутри души вдруг по-волчьи оскалилось. Не выпустит он пленника живым. Прикончить его, медленно раздирая пальцами трепещущее живое мясо, намного приятнее, чем получить горсть золота. И потом, кто сказал, что подельники разбойника станут платить?
Впрочем, кое-чем этот мордоворот и впрямь ему может быть полезен.
– Есть золото, есть! – Завизжал бородач. Вспыхнувшее в глазах пленителя алчное злобное пламя перепугало его куда сильнее, чем блеск честной стали или звон кандалов.
– Расскажи-ка мне о своей банде. Кто такие? Сколько вас?
– Да ты чего, парень? Я, что ли, стукач? Кореша меня за такое…
– Как думаешь, какой глаз тебе выдавить первым? Левый или правый?
Хуан с все той же кровожадной ухмылкой потянулся к лицу разбойника. Тому потребовалось всего одно мгновение, чтобы понять: жуткий отшельник, имуществом которого он столь опрометчиво решил поделиться, совсем не шутит.
– Эй, эй! Я все расскажу, ты только глупостей не делай, ладно?
– Говори. – Велел Хуан, оскалившись волчьей ухмылкой.
Глава 21
Катакомбы встретили уже знакомой сухой затхлостью. Ровный свет магических светильников пляшет по желтоватому камню стен, черные ниши оскалились безразличными щербатыми ухмылками.
– Пустая выйдет прогулка. – Пробормотал Родриго.
Он за ними увязался от скуки.
Наверное, пару месяцев назад Рафаэль бы новому приятелю обрадовался. А уж предстоящее освобождение из Порто-Маре не испортило бы и известие о грядущей свадьбе. Говорят, Бланка Сальвадоро чудо как хороша собой.
Вот только сейчас все совсем иначе. Уж слишком правильные ему попались родственнички. С такими придется держать ухо востро ничуть не менее старательно, чем с отцом и его братом.
– Если неизвестные мерзавцы заявились сюда, чтобы набрать костей усопших для своих нечестивых ритуалов – так и будет. – Не стал спорить Марко. – Но если замыслили совершить какой-нибудь обряд прямо среди гробниц – мы найдем его следы.
– И что проку? – Пожал плечами Родриго.
– Взять след по свершенному колдовству не так уж трудно. Наверняка в городе отыщется нужный умелец. Уверен, наместник не станет препятствовать нам в расследовании, если мы предъявим ему настоящие доказательства.
– Ну, поглядим. – Пробормотал Рафаэль. – Вот только даже не надейтесь, что мы втроем обыщем все катакомбы.
– В крайнем случае, – сдался Марко, – покажете мне их нижние уровни. Если говорить совсем откровенно, всегда мечтал увидеть кематхийские фундаменты какого-нибудь древнего города.
– В таком случае, лучше свернуть вот здесь.
– Вы там уже бывали, сеньоры?
– Да, пару раз. – Усмехнулся Рафаэль. – Помнится, я задался целью найти какого-нибудь древнего лича или, на худой конец, заточенного демона.
– Безд… зачем?!
– Да я уже и не помню. Это было лет десять назад. Стоит ли говорить, что ничего, кроме славной порки, я внизу не отыскал?