Дурной гонор взвыл в голос. Почему-то желание заявить, что и он может подкинуть беспокойной нежити пару сюрпризов, стало совершенно необоримым. Наступить на горло собственной песне удалось лишь с немалым трудом.
А ведь вчера вечером он впервые смог создать настоящий огненный шар. Полыхающий нестерпимым жаром снаряд взорвался, чудом не оставив его без бровей.
Нет, в бездну такие похвальбы. Родриго, быть может, и примет это увлечение без особых возмущений. А вот Марку о таких познаниях точно знать не стоит. Одной бездне ведомо, как далеко пойдет эта новость – и каких достигнет ушей.
Щелкнул взведенный курок. Засунув пистолет на пояс, шагнул навстречу неизвестности. В душе медленно просыпается странная смесь тревоги и азарта. Бесчисленные черепа сверлят пустыми взглядами двинувшихся вперед идальго.
Наводящий оторопь тоннель привел в просторный круглый зал. Рафаэль восхищенно охнул, увидев прихотливый узор – переплетение драгоценной бирюзы и благородного золота – что змеится по стенам, сохранившим глубокий синий цвет.
В отличие от оставшихся позади катакомб, торжественный чертог больше напоминает дворцовую залу.
– Невероятно. – Прошептал Марк, ступив под торжественные своды. Родриго лишь тихо присвистнул. Кто бы мог подумать, что здесь, в этом скучнейшем переплетении забитых покойниками коридоров, сокрыта такая невероятная красота?
К слову сказать, кто же сорвал вековую завесу тайны? Та самая замеченная храмовниками троица? Кем же они были? Есть у него одна догадка…
В душе шевельнулось что-то злое и раздраженное. Рафаэль рассчитывал, что Корина заинтересуется его предложением. Уж точно девчонка должна понимать, что золота от него она получит куда больше, чем от своих приятелей. Да и, чего греха таить, привык, что девушки поглядывают на него с немалым интересом и без участия материальных благ.
И вдруг – такое разочарование. Почему же она предпочла хранить столь поразительный секрет? Уж точно дело не в любви. И не в дружбе. Подслушанный разговор вполне ясно показал: доверием в этой странной компании и не пахнет.
Однако же, синеглазая предпочла продолжить обтяпывать с подельниками какие-то неведомые мутные дела. Неужели предвидит выгоду большую, чем мог бы предложить Рафаэль?
От мрачных размышлений отвлекло внезапное движение. Глубокую синь стены прорезали идеально-ровные трещины. Несколько массивных прямоугольных плит подались вперед. По ушам ударил тяжелый гулкий грохот, а из образовавшихся проемов навстречу незваным гостям ступили замотанные в полосы ткани человеческие фигуры.
На какое-то мгновение он опешил настолько, что даже позабыл об опасности. Четыре грязно-бурых мумии. Никогда в жизни он не видел кематхийских мертвецов, над которыми свершен этот жуткий обряд. И совершенно не ожидал, что увидит. И вот – четыре жутких твари медленно идут на ошарашенных нарушителей своего тысячелетнего покоя. И кажущаяся неуклюжесть и неповоротливость совсем не добавляет уверенности в себе.
Очнувшись, Рафаэль вскинул оружие. Металлическое колесико с силой крутанулось по куску пирита. Вспыхнули, отзываясь на сноп искр, порох на полке. Пистолет зашипел, словно разъяренная кошка.
Бах!
Отдача подбросила руку в воздух. Пуля угодила идущей на него мумии в самый центр груди. В темно-бурой ткани возникла здоровенная дырка – и, собственно, вот и весь результат.
Удивиться Рафаэль не успел. Миг спустя от места удара по ветхой ткани во все стороны поползли язычки пламени. Магия, заключенная в серебряной пуле, выжигает темную силу, что вдохнула в давно мертвое тело жуткое подобие жизни.
Мумия тяжело осела на пол. Миг спустя рядом оглушительно грохнул второй выстрел – Родриго, несмотря на весь боевой опыт, слишком опешил от вида оживших мертвецов.
Два выстрела – и двое стражей таинственной гробницы распростерлись на полу. Вот только оставшаяся пара времени перезарядить пистолеты им не даст. Рафаэль схватился за рапиру. Как поведет себя в бою с нежитью клинок цвергов? Хочется верить, достойнее, чем обычная честная сталь, бессильная против порождений мрака… И тут в дело вступил Марк.
Кажется, рядом вспыхнуло маленькое солнце. Волны яростного света ударили во все стороны, заставляя болезненно прищурить глаза. В руках паладина возник длинный меч, сияющий, словно первый день творения. Стремительное движение вперед, два мощных взмаха – и разрубленные на несколько кусков тела валятся наземь. На бурой ткани пляшут алчные языки пламени.
Миг спустя яростное сияние погасло. Только и получается, что изумленно хлопать глазами. Боги порой наделяют своих служителей особыми дарами. И Рафаэль, разумеется, слышал о воинах-жрецах Шого, призывающих солнечное оружие, перед которым в ужасе бегут темные силы. Но одно дело – читать сказания о великих воителях, и совсем другое – увидеть самому.