Дверь не скрипнет, не вспыхнет огонь.
Только слышно — на улице где-то
Одинокая бродит гармонь…
(«Одинокая гармонь». Сл. Михаила Исаковского, Муз. Бориса Мокроусова).
***
Суровый секретарь художественного Совета, зачехлённый на все пуговицы, в двух портном пиджаке, говорил долго. Красноречиво. Вдохновенно. Убедительно. Приводил яркие, насыщенные примеры из жизни. По ходу выступления кидал лозунги. Воззвания. Ему казалось, людям нравится слушать его, а при таких условиях, он мог говорить часами, время от времени откидывая прядь волос со лба и шумно выдыхая воздух...
- ...Как можно забыть! Что, Французское государство! Является активным членом империалистического блока НАТО. На территории, именно этой враждебной державы, размещено несколько военных баз и полигонов. Западная военщина, с их стороны, ежеминутно, ежесекундно смотрит в нашу сторону, точит зубы, готовит ядерную дубину, ведёт подготовку к войне! И после этого, мы - простые люди мира и труда! Спокойно! На всю страну! Устраиваем хиханьки, хаханьки, поём и транслируем песни на косноязычном языке стран мирового махрового империализма... Англии! США! Канады! Доколе?
Режиссер «Музыкального киоска» попытался робко перебить обвинителя, вставить хотя бы несколько слов в своё оправдание... - Позвольте, товарищи? Вы же сами? Здесь? Две недели назад? Все вместе? Утвердили сценарий? Дали добро?
- Гражданин Габрилович, не передёргивайте! - секретарь Совета остепенил провинившегося. Он сжал челюсти, метнул уничтожающий взгляд. - Мы дали согласие на выступление популярной певицы из Франции. А вы? Позволили выступить никому не известной певичке - «Ля Ружь»! Кто она? Откуда взялась? Из какого притона? Забегаловки? Шарашкиной конторки? Как вы вообще посмели проявить самоуправство без согласования с нами?
От этого вопроса спина режиссёра как-то удивительно быстро согнулась едва ли не вдвое... - Я посчитал, что её песни придадут программе более яркое содержание.
- Он, видите ли, посчитал! - оратор снова вскочил и замахал руками. - Нет! Можно понять, если бы в передаче приняли участие выдающиеся певицы французской эстрады - Мирей Матье со своей «Чао, бамбино» или «Далида» с «Влюблённый Джиджи» Они - простые труженицы из рабочей среды - любимицы всего Советского Союза! А здесь? Выпускают на главную теле. площадку! Неизвестно кого?! Она, появляется и спокойно, насмехаясь над всеми, нарушая все морально-этические нормы – поёт (даже не на французском) а на английском языке? А музыка, какая у неё? А слова? Это же просто - КОШМАР!
Со стороны затравленной жертвы доносились последние судорожные оправдания...
- Товарищи! Дорогие! Поймите! Это просто обычные, красивые песни о счастье, молодости, любви из фильма про космос... Что в них такого? Чуждого? Империалистического?
- Всё ясно! – заместитель руководителя худсовета медленно поднялся со стула. Его небольшие, чуть навыкате глаза, стали жёсткими, взгляд - колючим.
- По товарищу Габриловичу есть следующе предложение: Его работу, противоречащую общественной морали, советской идеологии и просто низкого качества, признать враждебной и дискредитирующей советское телевидение, а его самого...
Затренькал телефон, прерывая оглашение сурового приговора. Раз, второй, третий.
- Коллеги, минуту, - председатель поднял трубку. - Да... Я. Да. Собрались... Да. По Габриловичу. Как раз обсуждаем, что с ним делать. Что? Звонили из самого ЦК?! Благодарность от посольства Франции? Понравилось? Товарищи хотят повтор? Понятно... Сделаем... Конечно... Обязательно... Лично займусь и проконтролирую. До свидания.
- Так, о чём, я? - мужчина аккуратно положил телефонную трубку на рычажки. Тяжело опустился на стул. Достал и вытер платком вспотевшую шею.
- Кирилл Петрович, - секретарь напомнил председателю. - Мы хотели вынести осуждающее решение по антисоветской, антинародной, порочащей честь и достоинство советского гражданина деятельности, Габриловича.
- Разве? - начальство больше минуты выходило из состояния анабиоза. Пыталось собраться с мыслями, быстро обдумать создавшееся положение.
- Тогда. Поступим. Так... Учитывая многочисленные положительные отзывы телезрителей. А также, мнение руководства и членов художественного Совета. – Строго посмотрели на присутствующих в кабинете. - Предлагаю признать последний выпуск «Музыкального киоска» - удачным экспериментом. Особо отметить и похвалить создателей передачи за привлечение яркой, талантливой, самобытной певицы из-за рубежа. На этом, заседание объявляю закрытым. Товарищ Габрилович? В следующую среду ждём сценарий очередной передачи. Пожалуйста, в дальнейшем, будьте более ответственным при подборе приглашенных гостей. Особенно из-за рубежа.