- Симон! Отойди. Я позову охрану. И не вспоминай про отца!
…..
Дюваль вернулся к молодому человеку, стоящему в стороне от игровых столов.
- Месье Иванов, вы видаль мой унижений? Я её говорить, просить, умолять. Она только злиться и прогонять прочь. У нас нет никакой шанс. Это всё – проваль, кошмаль… финаль. Смерть исход. Конец всей ваша, наша, мой идея. Всё!
- «Да-а, шансов нет!» - согласились с партнёром, задумчиво потирая рукой подбородок. - «Хотя… на провальный вариант «А» всегда есть запасной план «Ы»!
- Запас план «Ы»? - Симон удивлённо вскинул голову. – Это, что быть? Как всегда - ваш русский шутка?
В ответ беспечно махнули рукой. – Какая разница как он называется. Главное, он ЕСТЬ! И сейчас будем его осуществлять.
…..
«Нет, он не любит меня», - горькая слеза побежала по щеке графини. – «Ему нужны, только вшивые, вонючие, никчёмные фантики. Он такой же как все. Даже, нет! Он хуже всех: Скотина! Мужлан! Грязный самец!».
- Мадам? – крупье обратилась к женщине, оставшейся в одиночестве за игровым столом. – Будете делать ставку?
- Конечно.
- Опять на «Тринадцать», чёрное?
- Да-а!
Яркая вспышка. Резкий хлопок. Центральная люстра заскользила вниз, кишкой вытянулась на проводе. Мгновение и она сорвалась, с грохотом упала на свободный стол. Огромный взрыв из стекла, хрусталя и пыли разлетелся по залу. Ещё одна вспышка соседней люстры. Новый громкий хлопок. Грохот и взрыв. Третий многотонный светильник-убийца также выскальзывает из потолка, тянет за собой провод, влечёт за собой ещё одну люстру. Мигает и гаснет свет во всём помещении.
В потемневшем зале слышен топот, крики, ругань. Люди мечутся, толкаются, натыкаются друг на друга. Пытаются наощупь найти выход наружу.
…..
Проход был завален выпавшими кирпичами, бетонной крошкой, строительным мусором. На стенах, как в заброшенной шахте, повсюду выделялись рыжие разводы и потёки какой-то слизи. Коридор постепенно сужался. Потолок проседал. Чуть вдали проявлялись ниши, которые могли быть как ходами, так и тупиками.
Графиня очнулась, сидя на грязном полу, в объятиях Дюваля. Ей было плохо: Кружилась голова, тошнило, от пыли и грязи чесались глаза. А ещё ныла нога – страдалица где-то по дороге потеряла туфлю, порвала платье, ушибла коленку.
- Кисанька, ты очнулась. Это я, твой Симон. Слышишь меня?
- Симон, какой ужас… - залепетала женщина, прижимаясь к попутчику.
– Мне страшно. Сколько уже идём по коридору? День, два, неделю? Месяц? Господи! Где же выход из этого чёртова казино?
- Франсуазочка, потерпи. Потерпи, любимая. Постарайся подняться и сделать хотя бы несколько шажочков. Надо выйти. Обязательно. Осталась немного. Потерпи.
- Я не могу, - заныла раскисшая тридцатипятилетняя плакса. - Оставь меня. Иди один. У меня нет сил. Я не хочу никуда идти.
- Козочка, там выход. Поднимайся, вставай. Осталось чуть-чуть.
- Ты обещал … - страдалица вцепилась в какой-то большой булыжник. – Говорил много раз - ещё немного. А мы всё идём. Этот коридор – никогда не закончится. Я не могу. Слышишь? Иди один. Всё – я буду здесь!
- Нет, я не брошу тебя, - спасатель закряхтел, взвалил на плечо тяжёлую ношу, с трудом отодрав её от камня.
Сделал несколько шагов, уткнулся в железную дверь. Подналёг. Ржавчина, как иней, посыпалась с дверного косяка и дверь со скрежетом открылась.
Яркое солнце, подобно взрыву, больно ударило по глазам. Графиня, в ужасе дёрнулась и снова погрузилась в спасительный обморок.
.....
- Мадам, месье! В эфире телеканал «Антен 2». Мы прерываем наши передачи на экстренный выпуск. По-прежнему нет никаких новостей о заложниках в клубе «Грандэ Континенталь». Необъяснимо! Как? Каким образом? Вот, уже пять часов, весь город, вся страна, все жители Франции желают знать - что происходит? Напомним, полиция окружила забаррикадированное здание, взяло под охрану квартал. Пытается попасть внутрь. Но! Увы! Всё безуспешно. Все двери, окна, все входы-выходы по-прежнему замурованы неведомым способом. Кто это сделал? Что происходит внутри? Есть ли там захватчики? Сколько их? Какие у них требования? Есть ли среди заложников дети? Беременные женщины? Больные? Раненые? А может быть даже погибшие? До сих пор, уважаемые дамы и господа, ничего не известно. Хотя, нет. Минуту. Наш оператор сигнализирует мне, что двоим счастливцам удалось выбраться из помещения. Кто они? Как смогли? Итак, мы видим, как к несчастным бегут корреспонденты. Пытаются задать вопросы. Сейчас всё узнаем.