Я же пообещал себе защищать её. А сам…
Почему мне так трудно на неё злиться?
Смотрел на плачущую Лилю и понимал, что мой гнев утихает. Наверное, я слабовольный кретин, но почему-то мне уже было не так важно, что именно она натворила в прошлом. Я готов был её простить. Мне просто хочется поквитаться с Михаилом, если он действительно виноват. И если Лиля не виновата, почему она его прикрывает?
Арсений рассказал мне подробно о разговоре с Лилей в квартире. Лиля знала Михаила. Что же её связывает с этим человеком, и почему она ему помогала? Я должен выяснить правду!
– Отвечай, – повторил я, стараясь говорить спокойно.
– Да, – чуть слышно прошептала она, смаргивая слёзы. – Была знакома, ну и что? Это было очень давно. И мы не были близки, он встречался с другой, – она вдруг выпрямилась на стуле и осторожно встала с него. Отошла подальше и остановилась там, сложив руки на груди.
Её слёзы высохли, и теперь во взгляде девушки читался гнев. Она разозлилась, причём не на шутку, а я смотрел на неё и… восхищался. Она не сломалась под моим натиском. Не оробела, не стала умолять меня уйти. Не знаю, что давало ей такую пружину, внутренний стержень, но по одному её взгляду я понял, что эта девушка может постоять за себя. Даже в такой ситуации она готова была бороться!
– Я хочу знать все подробности, – заявил вполне миролюбиво. Всем своим видом хотел показать, что пошёл на попятную и готов к мирным переговорам. – С кем встречался Михаил, почему ты ему помогала, и…
– Ты такой же, как Арсений, – перебила она меня, злобно сверкая глазами. – Ничем его не лучше! Я думала, что ты… А ты… – она сделала разочарованное лицо и презрительно поджала губы. – Хочешь, чтобы я сотрудничала – для начала научись нормально общаться! И больше ты от меня ни слова ни услышишь, пока здесь, вот на этом самом месте, – она указала на стол, – передо мной не будет мой ребёнок. Ты понял? Пока вы с братцем не вернёте мне моего сына, я не стану вам помогать!
– Лиля, – удивлённо проговорил я.
– Всё, разговор закончен, – снова решительно прервала меня Лиля и, гордо развернувшись, ушла из кухни. А я остался стоять как болван на том же самом месте и хлопать глазами.
Что это сейчас было? Ультиматум?
А сильна малышка, ничего не скажешь!
И почему вместо ответной вспышки гнева я испытывал радость?
Глава 12.
Лиля
Антон не знал, насколько сложно мне было казаться сильной. Выйдя за дверь, я поняла, что мои ноги дрожат. Пошатываясь, как могла быстро пошла в комнату, что мне определили как спальню. Закрыла дверь и с обратной стороны сползла по ней на пол. По моим щекам текли слёзы, я сердито смахнула их.
Нет, сейчас не время плакать! Я должна на самом деле быть такой, какой кажусь! Иначе мне просто не выжить в этом кошмаре. Нужно как-то убедить этих братьев вернуть мне сына и оставить меня в покое.
К своему удивлению, услышала за дверью шаги. Торопливо вытерла с щёк остатки слёз и встала, повернувшись к двери спиной.
Шуршание и негромкое покашливание дали мне знать, что Антон уже стоит позади меня. Не оборачиваясь, замерла, выжидая, что он скажет.
И вздрогнула, когда крепкие мужские руки вдруг оказались на моей талии.
Антон действовал очень осторожно – сначала он лишь слегка коснулся меня. Затем, не встретив сопротивления, сжал пальцы и слегка пододвинулся ближе, так что я оказалась вплотную стоящей к нему.
– Прости меня, пожалуйста, – прошептал он мне в самое ухо, и от его горячего дыхания по моему телу побежали мурашки. Сама от себя не ожидала, но против своей воли чуть откинулась назад, прижимаясь лопатками к его груди.
Что это? Мы обнимаемся?
Даже сквозь одежду чувствовала жар, исходящий от его тела. И слабый аромат мужского парфюма, а может, геля для душа щекотал мои ноздри где-то на уровне рецепторов. Антон прижимал меня к себе, водил руками по моему животу, а я нежилась от его ласк, позабыв обо всём. Мне так не хватало мужской поддержки всё это время… Так приятно чувствовать себя вновь желанной!
Антон, похоже, распалился за считанные секунды. Он рывком развернул меня к себе, тяжело дыша и прожигая насквозь страстным взглядом. Ничего не успела сказать, как он сжал пальцами мои плечи и прильнул губами к моим губам, жадно целуя меня, словно в последний раз...
И я ответила на поцелуй. Позволила языку проникнуть в мой рот и жадно исследовать там всё, что пожелает. На глаза словно пелена упала, я сама не понимала, что делаю. Меня повело от этой дикой безудержной страсти, от этого огня. Издала тихий стон, когда пальцы сжали сосок сввозь тонкую ткань платья. И только когда ощутила его горячие пальцы на своей обнажённой груди, вдруг очнулась.