Что может быть естественнее, чем желание сына позаботиться о матери? Вот и я желал позаботиться о неё. Полагаться в этом смысле на семью или отца — верх глупости. С голоду, может, и не дадут помереть, но вот дать ей достойную жизнь — вряд ли смогут, да и захотят. Её вид был красноречивее любых слов и заверений.
— Вернулся, — повторила она, отлипнув от меня. — Пойдём. Не надо давать всей улице поводов для пересудов.
— Куда пойдём?
— Домой… — то ли спросила, то ли просто ответила она. — Нет, там отец. Не хочу, чтобы подслушивали.
— Ты обедала? — спросил я.
— Не успела, — качнула она головой.
— Тогда давай что-нибудь перехватим. Я угощаю.
— Мой взрослый сын вернулся и хочет накормить мать обедом? — улыбнулась она. — Как это мило.
А вот последнее прозвучало иронично, если не сказать — саркастично. Раньше я бы сказал, что это проявление её характера, но сейчас…
Я ведь сказал, что наловчился ощущать чужие Дары. У деда Юрия был Дар Власти, который при встрече я ощутил как треснувший шар. Такого я не встречал, поэтому не знал, способен ли он использовать Власть и, если да, как это происходит. Тем не менее наличие шара в моём восприятии обозначало сформированный Дар. Маленький шар — начальный уровень. Шар покрупнее — уже развитый Дар. Нюансов хватало, но размер лучше всего говорил о силе одарённого.
У матери никакого шара не было. Зато имелась выраженная склонность к Дару Битвы, которую я ощущал как красную искру. Это подтверждало мои выводы. Пусть в роду Валовых Дар Власти и считался основным, но предрасположенностям на это плевать, проявиться могло что угодно. Отдельный вопрос, что было бы, поделись дед с дочерью Властью, как бы та прижилась, но мне только предстоит собрать статистику и найти ответы на многие схожие вопросы. Сомневаюсь, что буду первопроходцем. Упадок рода выражается не только в деньгах, но и в знаниях. Предрасположенность к Дарам не так уж сложно определить. У каждого есть свои особенности, и я ничуть не удивился, увидев у матери зачатки Дара битвы.
Наследники Мудреца Битвы славились… Да я не сказал бы, что они прям славились. Скорее имели дурную репутацию задир и тех, кого лучше не провоцировать. Провокации, вечная готовность к драке, такой же вечный поиск битвы. В случае моей матери, как теперь понимаю, это выражалось в едких замечаниях и любви к пикировкам. Уверен, это у неё от бабушки. Та была с таким же характером, ещё более задиристым, и никому спуску в семье не давала. Её разве что муж, мой дед, мог утихомирить. Иногда. Как известно, бабушка была из рода Медведевых, которые как раз утверждали, что они потомки Мудреца Битвы.
Мой брат, Савелий, кстати, такой же. Только ещё хуже. В том смысле, что хлебом не корми, дай подраться. Во мне же этого… Хотел бы сказать, что совсем не было, но это не так. У меня другой случай. Куда сложнее. Я даже какое-то время считал себя психом, но двоюродный дед научил обходиться со своими особенностями.
Пока я думал об этом, мать увела меня дальше по набережной. Там мы свернули, добрались до столовой, где и взяли еды, заняв место в дальнем углу. Сейчас обеденное время, но скорее финальная его часть, народ успел разбежаться обратно по рабочим местам.
— Как у тебя дела? — спросил я.
— Это ты спрашиваешь? Мои-то дела нормально, а вот твои, — покачала она головой, — Ты вернулся насовсем?
— Как пойдёт, — пожал я плечами.
— Что это значит? — мигом сдвинула брови мать.
Бросает мне вызов, надо же. Уверен, обычные матери также часто угрюмо смотрят на своих непутёвых сыновей, но здесь было другое. В позе, интонации, взгляде — во всём этом легко читался вызов. Сейчас я такие вещи куда лучше подмечаю. Это сильно упрощает жизнь. Зная, с кем имеешь дело, легче подстроиться под его особенности.
— То и значит, — ответил я спокойно, принимая вызов и смотря прямо. — Поговорил с дедом. Он не очень-то рад моему возвращению. Сказал, что нахлебников не потерпит, — обозначил я улыбку.
— Старый козёл! — прошипела она. — Внука два года не видел, а с ходу требует что-то! — возмущения матери не было предела. — Не вздумай соглашаться на работу у нас! — добавила она тише, также шёпотом.