Демон злобно посмотрел в его сторону, вытер рукой выступившую на губах кровь, вполне человеческого цвета, и сплюнул зуб. И глухо зарычал, как здоровенный пес. Выглядел он при этом максимально брутально. Но не для таких психопатов, как Магн и остальные латники.
— Мы пустили ему кровь! — радостно заорали рядом.
На самом деле это очень верное замечание. Тварина получила урон а мы — зримое доказательство его уязвимости.
Вокруг раздались боевые кличи семей и городов, и латники разом вскинули свое оружие. Демон завертелся. Двигался он быстро, но недостаточно — увернувшись от удара алебардой, он шуганул латников взмахом своей дубины, заставив их отшагнуть назад. Развернулся и в последний момент отбил выпад боевым молотом, нацеленный шипом ему в глаз — владельцу молота чуть-чуть не хватило скорости, что не удивительно, учитывая вес его оружия. Зато от ответного удара демонической дубины латник легко ушел, разорвав дистанцию. Демон зарычал, поднял дубину над головой двумя руками и тут то я до него и добрался.
— Пылая красотой! — заорал я вбитую в Магна в детстве тупую семейную кричалку и воткнул свой клинок в вишневую кожу на боку демона. В красивом, длинном выпаде, прямо как учили. И попал хорошо — в место, где у человека важные органы. Фламберг в печень, никто не вечен. И тут же, отработанным движением, провернул меч и отскочил назад.
Старый пират и мастер фехтования из Отвина, учивший Магна владению мечом, постоянно был недоволен скоростью, с которой Магн отступал. Воспоминания Магна по прежнему были живы и образны, я практически услышал хриплый голос учителя фехтования с оствинским акцентом: “Враг не твой жена, не надо засаживать по рукоять! Враг он для удовольствия! Тькнуль, винуль, убежал искать следующий! Не надо заглядывать глаза, не надо обниматься!”. В этом было больше смысла, чем кажется на первый взгляд. Если ударить слишком сильно, меч легко пронзит человека насквозь. Обычно люди на такое реагируют болезненно — дергаются, скрючиваются, отчего мышцы зажимают проткнувший их клинок и его потом хрен вытащишь. Поэтому и надо обязательно провернуть меч, и стараться не погружать его в плоть слишком глубоко. А в сутолоке группового боя надо отслеживать ситуацию, противники вполне могут меняться как на каруселе. Не так важна результативность твоих ударов, как контроль обстановки и умение уходить от чужих ударов.
Но сейчас я вспомнил эти уроки с мрачной иронией — вот вообще не тот случай. Ударил я не вкладывая весь вес, но достаточно сильно. Человеку бы, скорее всего, до хребта кончиком меча достал. Но плоть демона как из хорошей автомобильной резины была отлита — фламберг вошел едва на пару сантиметров, опасно выгнувшись дугой.
— Смертная дрянь! — заорал демон на чистом местном и кинулся на меня, не обращая внимания на других. Прям вот кинулся. Побежал на меня, взмахнул дубиной, опуская её по широкой дуге и намереваясь хрястнуть, как беднягу Кирку…
Быстро, сильно, даже где-то красиво. Но непрофессионально.
Я шагнул вперед, обходя его с боку, загораживаясь его же телом от его удара. В момент наибольшей близости бью фламбергом ему по ноге. Быстрый порез в районе внутренней части колена — у человека там близко артерии, отличный способ убавить прыть. Результат не фиксирую — тороплюсь разорвать дистанцию. Нутром чую, что демон успевает обернуться и попытаться достать меня своей дубинушкой, поэтому стараясь убраться подальше, бегу со всех ног. Сзади как будто двустворчатым шкафом махнули — в спину бьет мягкая волна воздуха. Я отпрыгиваю в сторону и оборачиваюсь. Остро не хватает кинжала во вторую руку. Я знаю, что у меня только фламберг, но рука машинально ощупывает пояс и я натыкаюсь на заткнутый за пояс коготь, который вытащил из тела Гвены. Про него то я и забыл совсем.
Демонюга осматривает ногу, смешно изогнувшись, как будто человек которого машина сзади обрызгала. Вообще-то, смысл изогнутого лезвия фламберга в том, что он оставляет жестокие, рваные раны, от которых легко истечь кровью и которые очень трудно залечить. У демона от моего удара жестокие рваные царапины. Ему больно, но истекать кровью он не торопится.