— Вы ко мне по делу? — напомнил я.
— А, да, — ответил Волков. — Вы наверняка уже наслышаны о произошедших событиях с «Сотней».
— Какие именно события вы имеете в виду? — я сделал вид, что не особо понимаю, о чем он говорит.
Волков понимающе хмыкнул и уселся в кресло.
— Однако не могу не заметить, что вы, Павел Филиппович, оказались темной лошадкой. Я полагал, что вы обычный дворянчик, который заигрался с помощью простолюдинам. Или же решили выбить себе таким образом место в Думе.
Я тяжело вздохнул. И подумал, что раз даже Волков решил, что я рвусь в политику, то неудивительно, что в этом заподозрил меня и сам император.
— Если вы все же решитесь на это, мастер Чехов, то поверьте: в моем лице вы найдете искреннюю поддержку.
— Спасибо. Но думаю, что мне не захочется идти в политику.
— Жизнь длинная, — возразил мужчина и повел плечами. — Но вернемся к цели моего визита. Жандармы из третьего отделения сейчас на волне успеха и не думают отдыхать. Они устроили облавы на наши переговорные центры. Ну, где мы оказываем посильную помощь в борьбе с финансовыми организациями.
— Но ведь ваши центры не ведут никакой противозаконной деятельности. Или я о чем-то не знаю?
— Мы давно ведем исключительно законную деятельность и пытаемся помочь простым людям, — заверил меня Волков. — Поэтому жандармы хотят, как говорят на каторге, «подтянуть нас за старое». Вряд ли у них, конечно, что-то выйдет, но сами понимаете: жандармы не прочь иногда подтасовывать факты, только чтобы дело закрыть.
— Понимаю, — не стал спорить я.
— Я хочу, чтобы все было по закону. Пусть роют и копают, то не зарываются.
— В случае чего я окажу вам посильную помощь, — поспешно заверил я гостя.
— Спасибо, Павел Филиппович, — поблагодарил меня он. — Не то, чтобы я боюсь каторги, я там был. Просто… не хочется оставлять занятие, которое мне по душе. А без меня вся эта идея потерпит крах. Мне не повезло найти себе преемника. Того, кто смог бы подхватить начатое мной дело.
— Все еще впереди, — предположил я.
— Вашими бы устами… — проговорил Волков и поднялся на ноги. Пожав мне руку, направился к выходу. Но уже у двери остановился и уточнил:
— Простите за бестактный вопрос, мастер Чехов, но эта ваша гостья… кто она?
— Родственница, — односложно сообщил я. И поспешно добавил: — Дальняя.
Ответ прозвучал нелепо, но Волков принял его. Ну, или сделал вид, что принял.
— Дальняя родственница, — повторил он.
А затем решительно вышел из кабинета.
Глава 4. Возращение в мир
— Стоит предупреждать о таких гостях, Павел Филиппович, — прошипела появившаяся в кабинете Яблокова, как только посетитель вышел за порог. — Желательно за несколько часов, чтобы я успела покинуть дом и спрятаться на другом конце Петрограда.
— Простите, Людмила Федоровна, Волков позвонил мне за несколько минут до визита. Я очень переживал, что они с Плутом столкнутся в приемной. «Сыны» и «Кадеты» не являются друзьями.
— Они никогда не вели конкурирующий бизнес, — пояснила женщина. — Глава «Сынов» нагонял на врагов такой жути, что с ним старались не связываться.
— Странно, что в результате они сцепились с «Черной сотней», — произнес я.
— После смены лидера монархисты потеряли всякий страх, — пояснила женщина.
— Смены лидера? — удивленно уточнил я, но соседка резко отмахнулась и взглянула в окно. И тут же отпрянула.
— Вот же призраки прошлого, — пробормотала она. — Никак не отстанут.
Я посмотрел на улицу. Кадет все еще стоял во дворе и задумчиво рассматривал дом. Это длилось довольно долго, словно он пытался запомнить расположение кирпичей в кладке. Но я отчего-то был уверен, что Волков знает, что мы с Яблоковой сейчас находимся в моем кабинете. И просто наблюдает за движением силуэтов за шторой.
— И что бы это значило? — нервно отозвалась женщина. — Надо попросить Ярослава, чтобы пнул волчару…
Однако в этот момент мужчина развернулся и широкими шагами направился к припаркованной неподалеку машине.
— Не стоит использовать призраков как оружие, — мягко возразил я.
— Хороший он человек, — послышался за спиной голос Яблоковой, и я с удивлением обернулся.
— Однако мне показалось, что вы от него не в восторге.
— Он один из немногих, кто вполне может понять, кто перед ним. Я не против Волкова. Но он проницателен. И вовсе не так прост, как многие бандиты времен Смуты. Хоть он и шел большую часть жизни по кривой дорожке, но дураком никогда не был.