дитя трех пятилеток, как называл его в шутку Георгий Николаевич, стал о многом задумываться.
* * *
На веранду вышла Маша и сделав игриво книксен, улыбаясь проговорила:
— Самовар на столе, чай подан, господа... Прошу.
— У самовара я и моя Маша... — улыбнулся Виктор,
Арменак Макарович поднялся со стула, взял его под руку:
— Пойдем, мой друг, чай по утверждению китайцев — эликсир жизни.
* * *
В механическом цехе, которым уже почти год руководил Дружинин, работал мастером
шестидесятилетний немец Фридрих Вольф. Он считался одним из лучших стахановцев завода.
История его появления на заводе была по тем временам необычной, и потому ее знали почти все, от
директора до уборщицы. Еще бы — немец на оборонном заводе!
* * *
Фридрих Вольф родился в Поволжье в семье немецких колонистов, поселившихся здесь еще при
матушке Екатерине. Он работал слесарем-сборщиком в железнодорожном депо города Энгельса, был
отличным мастером своего дела, а по убеждению — ярым антифашистом. У него был небольшой
аккуратный домик на окраине города с голубятней и отлично ухоженным огородом. Жена Вольфа
выхаживала поросят какой-то редкой породы и день и ночь копалась на огороде, выращивая на
зависть добропорядочным и трудолюбивым соседям необыкновенно вкусные и сочные арбузы и
дыни. Их тринадцатилетний сын Хельмутучился в школе, любил возиться с "инженер-
конструктором" и мечтал стать полярным летчиком.
Но все перевернула война. На другой же день после нападения Германии Фридрих Вольф сказал
жене:
— Дорогая Хильда, этот бешеный ефрейтор, доннер веттер, не немец, он даже не сукин сын, он
собачий выродок. Ты и Хельмут должны меня понять: я немец и не имею права сидеть сейчас дома.
Мой долг — взять в руки винтовку и идти на войну.
— Делай, мой Фридрих, так, как подсказывает тебе твое доброе сердце, — всхлипнула Хильда
Вольф, а Хельмут поднял в пионерском салюте руку и провозгласил:
— Рот фронт! Ты, папа, всегда был для меня примером. Я горжусь твоим благородным мужеством.
— Спасибо, моя Хильда, спасибо, мой Хельмут, — сказал растроганный Фридрих Вольф и тут же
в их присутствии написал заявление в райвоенкомат с просьбой призвать его в ряды РККА. Но
военкомат не успел призвать Фридриха Вольфа в ряды РККА. Все население немцев Поволжья
изгонялось в глубинные районы страны...
...Семья Вольфов обосновалась в одном из районов Северо-Восточного Казахстана. Но Фридрих
Вольф не мог смириться с тем, что произошло. Он говорил жене:
— Я не хочу сидеть без дела. Я мастер своего дела и хочу, чтобы мне дали мою работу.
Он писал одно заявление за другим в райисполком, военкомат, райком и обком партии — просил
работу. Однажды к ним в район приехал уполномоченный по найму рабочей силы из сопредельной
сибирской области. В райкоме партии ему показали заявления Фридриха Вольфа. Уполномоченный
пожелал увидеть настойчивого немца. Они встретились. Уполномоченный был работником отдела
кадров того самого завода, где директором был Дружинин. Квалифицированные мастера и рабочие
нужны были заводу позарез. Вольф уполномоченному пришелся по душе, он позвонил по телефону
Дружинину, и через месяц все семейство Вольфов переехало на жительство в сибирский городок, где
поднимались цеха эвакуированного завода и где опытный слесарь-сборщик Фридрих Вольф мог с
успехом приложить свои умелые руки. С тех пор он здесь и работал.
...Когда Фридрих Вольф узнал, что начальником его цеха работает не однофамилец, а сын бывшего
директора завода, он подошел к нему со своим сыном Хельмутом и, волнуясь, сказал:
— Ваш отец был большим и добрым человеком, он оказал мне и моей семье честь и доверие,
предоставив возможность работать на этом заводе и бороться против Гитлера. Я высоко чту его
память и доверие его оправдываю. А это мой сын Хельмут, он сейчас работает разнорабочим, но я бы
хотел научить его своей профессии. Назначьте его ко мне учеником. А его мать и моя жена Хильда
Вольф займет его место. Хельмут будет хорошим слесарем. Вот Вам моя рука, — и он протянул
Виктору свою большую и крепкую ладонь.
Виктор пожал его руку, потом поздоровался с Хельмутом и тоже волнуясь сказал:
— Спасибо Вам за добрые слова о моем отце. Я уверен, что он сейчас тоже бы крепко пожал Вам