было бы с моей стороны преступлением, — сказала она мужу. — Я никогда бы не простила себе это
дезертирство. Когда мы здесь все закончим, я с Виктором обязательно приеду к тебе. Надеюсь, нам
найдется на заводе место... Ты же понимаешь, что я не смогу оставаться здесь, зная что ты там один,
без присмотра... А пока... — Георгий Николаевич крепко обнял жену. Некоторое время они стояли
молча, думая каждый о своем, но это "свое" было для них одним и тем же. Потом Георгий Николаевич
поцеловал ее и, резко повернувшись, широко зашагал к стоящей неподалеку машине. Анна
Семеновна долго смотрела ему вслед, скомканным носовым платочком утирая медленно ползущие по
щекам слезы.
* * *
Завод демонтировали и он несколькими эшелонами должен был эвакуироваться на восток.
Дружинин принял решение ехать с первым эшелоном. Нужно будет прямо с колес брать быка за рога,
— думал он, — на раскачку мне никто время не отпустил". Виктор оставался в Москве с ремонтными
мастерскими, которые должны были развернуться в два цеха: по производству мин и ремонту
военного снаряжения. В день отъезда Георгий Николаевич заехал домой попрощаться с Виктором.
— Прошу тебя о двух вещах — береги маму, а когда она будет уезжать, сам посади в вагон.
— Хорошо, отец. Все будет, как ты сказал.
— Ну, сынок, давай попрощаемся, — сказал Георгий Николаевич, крепко обняв Виктора...
В этот момент в прихожей раздался звонок. Виктор побежал в прихожую и открыл дверь. На
пороге стояли супруги Погосьян.
— Витя, — сказал Арменак Макарович, — мы увидели в окно Георгия Николаевича и решили
зайти.
— Проходите, проходите, — говорил Виктор, пропуская их в квартиру.
— Он еще дома?
— Дома, дома! — громко подтвердил Дружинин, узнав соседей, — заходите, заходите!
Арменак Макарович и Татьяна Михайловна зашли в столовую, вид у них был растерянный.
Георгий Николаевич усадил их на диван, сам присел рядом на стул.
— Извините за вторжение, — сказал Арменак Макарович, — но мы за советом.
— Да, да, — закивала головой Татьяна Михайловна, — именно только за советом. Мы не знаем,
как поступить...
— Нашу лабораторию, — сказал Арменак Макарович — распустили, нам выдали деньги вперед,
но... я же не могу. . сидеть сложа руки... в такое время. Вот мы и решили с Вами... посоветоваться.
— Да, да, — опять закивала головой Татьяна Михайловна. — Арменак Макарович, схватил за руку
Дружинина, — почему все так обернулось?! Как же так, Георгий Николаевич? Как же так?!
Дружинин, слушая их, задумчиво потирал подбородок и вдруг встал и решительно сказал:
— Москву они, Арменак Макарович, не возьмут, кишка тонка! А Вы поедете с моим заводом в
эвакуацию. Согласны?
Супруги растерянно переглянулись.
— Да, да, — сказал Дружинин, — без всяких... Работу Вам, Арменак Макарович, мы там найдем.
А тут сейчас Вам делать нечего. Через полчаса пришлю за Вами полуторку, грузите самое
необходимое — и на Ярославский вокзал. Там наш эшелон.
— Но... — проговорил Арменак Макарович.
— Никаких "но", — перебил его Дружинин. — На вокзал и точка!
Супруги опять растерянно переглянулись. Татьяна Михайловна спросила:
— А Гургенчик?
— А что Гургенчик? — переспросил Дружинин, — и Гургенчика для порядка возьмем. Кстати, где
он?
— Я здесь! — раздался голос Гургена. — Но я никуда не поеду!
Все повернулись в его сторону. Он стоял рядом с Виктором.
— Они должны ехать, а я останусь здесь!
Арменак Макарович вскочил с дивана:
— Что значит "останусь здесь?!", Что это значит?!
Дружинин подошел к Гургену:
— Давай выйдем на минуту.
Они вышли на кухню. Георгий Николаевич сказал:
— Гурген, будь благоразумен. Их сейчас нельзя оставлять одних, ты же видишь в каком они
состоянии.
— Но я... жду повестку из военкомата, — проговорил тихо Гурген, они об этом не знают.
— А я знаю — сказал Дружинин, — но ты должен сейчас поехать с ними, дорога долгая и трудная,
им нужна будет твоя помощь. А там, там я тебе помогу. . Обещаю!
К ним подошел Виктор.
— Но ведь он остается, — кивнул в сторону Виктора Гурген.
— Пока да, — сказал Дружинин, — но он-то остается с матерью.
— Надо ехать, Гурген, — сказал Виктор, — куда им одним? Ты же видишь. А когда довезешь их до