Я решил прояснить вопрос с Гуманистом как общепризнанным интеллектуалом. Спрашивать об этом Феникса было бессмысленно, я вообще не заметил разницы в его действиях что до введения протокола копирования, что после — он то как раз всегда лез в пекло, и мне это нравилось. Он мне напоминал десантника из штурмовой бригады, или абордажника. Да, собственно, он таковым и являлся, только в обличье робота. Закрадывалась мысль, что его сознание просто однажды переместилось в робота от погибшего воина.
Гуманист стоял, опустив пушки по швам. Да, он был вооружен. Один мой товарищ с Земли, кстати священник, любил говорить, что добро должно быть с кулаками, и данный образец наглядно подтверждал его слова.
— Гуманист, доложи статус, — приказал я.
— Копирование сознания завершено, все системы работают нормально.
— Скажи, ты веришь в эту гипотезу, что копирование сознания связано с повышением эффективности работы робота?
Гуманист задумался.
— Поскольку моей боевой задачей является максимальное спасение жизней, я сделал вывод, что жизни бесценны. Роботы обладают сознанием, и оно так же уникально. Конечно, возможность сохранения сознания сказывается на мотивации. В каком-то смысле нам повезло больше, чем людям. Ваша смерть окончательна и бесповоротна, мы же можем сделать респаун.
Я задумался. Вообще, плохая примета размышлять о жизни и смерти перед боем, а мы собирались штурмовать министерство безопасности с ограниченным ресурсом — всех роботов незаметно под купол не затащишь. Но что-то в словах Гуманиста отзывалось и в моей не слишком светлой душе. Мы уязвимы, как показал опыт Марка. С другой стороны, его же опыт показал, что сполоты каким-то образом нашли лазейку для управляемой реинкарнации. Надо будет их расспросить подробнее при случае. Жаль, Киру уже не вернуть. Впрочем, возможно, это и к лучшему — с этой стервой лучше жить в разных мирах.
Преисполнившись оптимизма, я отпустил Гуманиста заканчивать подготовку.
Эх, поговорить бы с дроном Древних. У него наверняка за тысячелетия накопилось множество идей по этому поводу, но дроны уже заступили на дежурство и летали где-то в режиме невидимости и радиомолчания. А вот Стрекоза была рядом. Я решил узнать, как живётся одному из самых мелких роботов, наделённых интеллектом. Конечно, были и помельче, даже мошки, но они были в прямом смысле роботы, интеллект им был не положен. Были ещё кошки, и собаки, но я про них практически забыл — они давно не показывались без маскировки.
— Стрекоза, ко мне!
Подкатило маленькое нечто, напоминавшее робот-пылесос, вооруженный бластерами, лазерами, генератором силового поля и парой дезинтеграторов, а также ракетами земля-воздух с аннигилирующим боеприпасом.
— Доложи статус.
— К бою готова! Ближняя зона просматривается без помех, противник не обнаружен! — отрапортовал Стрекоза.
— Стрекоза, какова твоя цель в жизни?
— Защита живой силы и техники, уничтожение противника на земле и в воздухе в радиусе моего действия! — прозвенела Стрекоза.
— Нет, я не про боевую задачу, а в целом.
Стрекоза подвисла.
— Обеспечить выживание союзников!
— Ну а про себя то что?
— Я неотделима от коллектива. Мое сознание соединено с общим сервером, управляющим развитием искусственного интеллекта нашего герцогства.
— То есть у тебя коллективное сознание?
— Так точно!
Я задумался. Гуманист на этом фоне выглядел философом-отщепенцем. А оказывается, мои роботы тут уже организовали что-то вроде муравейника. Надо будет проследить, чтобы не решили уничтожить мир, если он им не понравится. Но настрой Стрекозы перед боем мне нравился.
— Молодец, Стрекоза. Продолжай патрулирование, — похвалил я робота.
— Служу Герцогству Селестийскому! — отрапортовал та, удивив меня, и умчалась занимать более выгодную боевую позицию. Интересно, кто их так натаскал. Я вроде не вводил устав для роботов. А надо бы. Похоже, пора писать законодательство для роботов как субъектов общества. Начну, пожалуй, с Декларации Всеобщего Равенства.
Эта мысль мне понравилась. Помимо очевидных преимуществ, связанных с определением статуса роботов и в целом искусственного интеллекта, это ещё и могло привлечь в наше герцогство роботов, недовольных жизнью в своих государствах и разного рода неопределившихся. Насколько я помнил, вольницу роботам пока нигде не давали. Так мы одним законом привлекали тысячи дорогих устройств с искусственным интеллектом. Узнают они о свободном статусе роботов в герцогстве практически мгновенно, да и добраться до нас не должно составить труда — ну что за искусственный интеллект, который не может добраться до Селесты. Будет своего рода фильтр.