— Княжна, — уважительно произнес я, низко поклонившись.
— Вы опоздали, — бесчувственно произнесла девушка, словно окатив меня ледяной водой из ведра.
— Боюсь, что возникла накладка с вашим посланием, — распрямился я, смотря аристократке прямо в глаза. — Никак не могли найти свиток. В следующий раз исправлюсь.
Я решил не разводить драму и просто раскидать вину на нас обоих. Еще не хватало тут два часа стоять на воздухе.
— Как скажете, — коротко кивнула София, а затем проследовала на веранду. — Проходите.
Перед тем, как идти за ней, я на миг остановился рядом с офицером службы безопасности. Мы пожали руки.
— Ну, Алексеич, — обратился негромко к нему я, — как они?
Седой мужчина на мгновение задумался. Похоже, что встреча с моими родственниками даже его поставила в замешательство. Мстислав вдохнул холодный воздух, а затем похлопал меня по плечу.
— Знаешь, Рам, — как-то устало произнес слуга рода Онежских, — я думал, что ты в Шевалье самый странный.
— Мне многие так говорят, — искренне ответил я, пожав плечами.
— Пока не встретил твоих братьев и сестер, — не согласился со мной Мстислав Алексеевич, тяжело выдохнув. — Ты еще, оказывается, ничего.
Мне, конечно, было приятно, что офицер так разоткровенничался, вот только он даже не представлял, какую заварушку я мог тут устроить.
— Не расслабляйся, Алексеич, — честно признался я, хитро оскалившись, — то ли еще будет.
Мой собеседник посерьезнел и лишь кивнул в ответ. Мы молча проследовали на веранду. То ли еще будет.
Глава 37
На веранде меня ожидал щедро накрытый стол, за которым уже собрались все мои родственнички. Беатрис сидела рядом с Акселем, который заинтересованно водил туда-сюда носом. Глаза сестры встретили меня осуждением. Ей явно не пришлась по душе моя ранняя высадка. Каждому не угодишь.
А вот Аксель радостно заерзал при виде меня. На лице заиграла улыбка, а глаза весело засветились. Впрочем, через мгновение аристократическое воспитание взяло свое, и юноша успокоился и выпрямил спину, сменив детскую радость на юношеское высокомерие. Даже в глазах начала читаться скука. А хорошо он наловчился!
Матиас встретил меня кивком, Ирэн сделала вид, что не заметила. Небось обиделась, что с собой не взял. Как представлю, что прихожу в дом Онежских с рыжей, так хандра прихватывает. Она бы могла справиться со льдом. Частично. Но не так, как следовало в подобной ситуации.
Седрик же, к моему удивлению, тоже встретил меня любезной улыбкой и жестом предложил сесть рядом. Нет уж. Нашел дурака.
— Присаживайтесь, — чинно кивнула княжна Онежская, указав мне на свободное место рядом с Седриком.
У того на губах улыбка превратилась в оскал. Конечно, оказалось, что рядом с ним был последний свободный стул.
Я подмигнул брату в ответ, подошел к стулу и просто перенес его на нейтральное расстояние от парочки темноволосых братьев. Забавно вышло, что скооперировались Шевалье по матери: Седрик и Матиас, Аксель и Беатрис, Ирен, я. Рафаэль встал бы на сторону Беи и Акселя. Я их, конечно, о маме не спрашивал, но голубые небесные глаза и светлые волосы уж очень ярко контрастировали с серостью и чернотой братьев. Ну, Раф сейчас лысый, но это уже другая история. Ирэн же как и я выбивалась из общей группы. Вот и сидел я в отдалении от всех.
Затем началась очень штатная и скучная дворянская фаза с речами, разговорами и трапезой. София врала, что рада нас всех видеть, еще говорила о чести и императоре. Ей отвечал Седрик и Беа, которые тоже наговорили с три короба про радость наконец посетить Зимноград и познакомиться с княжной. Как говорится: «Верим».
После обмена любезностями семья Шевалье сделала вид, что трапезничает. Я так понимаю, что некоторые опасались есть с княжеского стола. Но мне-то яды нипочем. К тому же, я плохо позавтракал, поэтому устроил легкий ланч. Заточил несколько стейков, теплый салат, холодный салат, горячий суп, холодный суп и сладкий десерт. А потом с удовольствием принялся пить чай.
Все это время происходила диковинная и очень интересная игра слов и недомолвок между все теми же участниками, однако из этой игры я самоустранился. Поливать грязью Онежских не стану. Но и княжну, стремящуюся уколоть не моих родственников, а род Шевалье, я поддерживать не хочу. Взрослая девочка, сама разберется.