Я спросил мистера Поттера почему они с семьёй вообще прятались от Сами-Знаете-Кого изначально, на что он ответил: „Есть пророчество, точный текст которого я сказать не могу, но суть его в том, что должен был родиться ребёнок, который будет способен противостоять Тёмному Лорду. Под это пророчество подходили оба наших сына, но то, что случилось в Годриковой Лощине показало, что героем пророчества является наш младший сын — Роберт“.
Что ж, вы только что прочли о том, что на самом деле случилось 31 октября 1981 года в доме Поттеров в Годриковой Лощине. Теперь мы знаем, что настоящий Избранный — Роберт Поттер.
Читайте комментарии Альбуса Дамблдора к этой статье на стр. 9»
Дамблдор подтверждал слова Джеймса Поттера, говоря любимую чушь о любви и Всеобщем благе.
Гарольд поднял свой взор от газеты и увидел, что всеобщее внимание приковано к его персоне. Видимо, всем интересно, какой же будет его реакциям на то, что он больше не Избранный. Парень незаметно ухмыльнулся, будет им реакция.
Он грациозно поднялся с лавки и посмотрел на прямо директора, внимательно наблюдающего за ним поверх своих очков. Гарольд отвесил ему глубокий поклон, всё время насмешливо смотря в глаза, а на его губах играла предвкушающая улыбка, которую Дамблдор тоже увидел.
Юноша разогнулся, и развернувшись, кинул через плечо:
— Ждите!
Гарри медленно пошёл к выходу из зала, и все присутствовавшие смотрели на его гордо распрямленную спину.
Это война.
Глава 10.
Воспоминания, разговор и новая статья
Выйдя из Большого зала, Гарри направился в подземелья к кабинету профессора зельеварения, — тот как раз просил зайти после ужина. Парень не спеша шёл по коридорам, помня, что когда он выходил из зала, все были ещё в сборе, и тем самым давая Снейпу время дойти до собственного кабинета.
Гарольду нравилось в Хогвартсе, нравилось ещё с первого дня пребывания здесь. Сейчас у него уже есть собственный дом, но тогда, в одиннадцать лет, у него не было места, которое он мог бы так называть, — не называть же своим дом Дурслей. Когда же парень впервые очутился в школе, он почувствовал, что дома… Это было ни с чем не сравнимое чувство, наполненное сказочным волшебством. Хотя, не таким уж и сказочным… Как же невероятно сложно было осознавать, что всё вокруг — ложь. Ложь — дружба, ложь — забота, ложь — вера в счастливое будущее, ведь его собирались выкинуть, как только надобность в нём отпадёт… Как ни прискорбно это было признавать, но в его жизни в волшебном мире всё было ложью, кроме, пожалуй, Волдеморта. Тот ему не врал о своих намерениях, намерениях убить, уничтожить.
Друзья же, оказались вовсе не друзьями, а директорскими соглядатаями. Тогда, в тринадцать лет, Гарри хотел верить, что его лучшие друзья настоящие. Конечно, он не стал им ничего рассказывать, наученный горьким опытом и став более осторожным, но очистившись от зелий дружбы и доверия, парень понял, что его отношение к друзьям осталось прежним. Почти. Теперь Гарри не хотелось, узнав хоть что-нибудь маловажное, бежать к друзьям и рассказывать им об этом, он стал замечать мелкие детали в поведении Рона и Гермионы, которые то раздражали его, то вызывали недоумение. Конечно, это было странно, но он посчитал это мелочью, и решил не обращать внимания. До одного случая. Как бы банально это ни звучало, но Гарольд подслушал разговор между директором и его «друзьями».
Flashback
Сегодня Гарри не спалось. Он специально хотел лечь пораньше, чтобы выспаться, но как только мальчик прилёг на кровать, понял, что сон как рукой сняло. Поворочавшись ещё немного, и дождавшись пока соседи уснут, чтобы не беспокоить их, Поттер решил прогуляться. Он выглянул из-за полога и удивился тому, что его друг всё ещё отсутствует в своей постели. Но, не придав этому особого значения, Гарри подхватил Мантию-невидимку, с которой ещё летом Салазар помог ему снять следящие чары, и умчался из комнаты, предварительно не забыв наложить лёгкую иллюзию на свою кровать, чтобы Рон не поднимал шуму из-за его отсутствия, когда вернётся.
Гарольд хотел было спуститься в апартаменты Слизерина в подземельях, чтобы там можно было спокойно поговорить с предком и расслабиться, но пройдя всего несколько поворотов, он увидел неясные силуэты, которые заходили в тайный проход за портретом. Проклиная на чём свет стоит своё неуёмное гриффиндорское любопытство, Гарри прошёл следом за неизвестными.