– Значит, – подал я голос, желая не думать о том, что меня расстраивало, – ты, Роб, будущий орденоносец. Будешь гвардейцем?
– Буду служить в ордене Святого Лукаса, – ответил тот. – Это орден свободных оборотней, не поступивших на государственную службу, – тут же добавил, поясняя. – Не хочу прислуживать никому из императоров. Буду просто защищать свой народ, свою стаю.
– Я не слышал о такой специальности на факультете, – признался. – Там учатся оборотни?
– В основном, да.
– И чему вас обучают? Как держать в руке меч? – хмыкнул я.
– На этой специальности есть три отряды, – начал объяснять он. – Конный отряд, отряд меченосцев и отряд стрелков. Конечно, на первом курсе мы будем обучаться всему, но уже через полгода начнутся углубленные занятия и тренировки.
– И в каком же отряде ты? – задал еще один вопрос я, снова пробегаясь взглядом по собеседнику, пытаясь угадать ответ.
– Я стрелок.
Друзей-стрелков у меня еще не было. Впрочем, как и друзей-оборотней.
Неожиданно мне сдавило виски, заболел затылок, отчего я схватился за голову. Я практически зарычал, не в силах терпеть такую боль. Амброуз, наблюдая за мной, тут же вскочил с места, Левия обеспокоенно глядела на меня, а Робин нахмурился.
– Что с тобой? – взволнованно спросила девушка.
– Трудный был день, – сквозь сжатые зубы, тихо произнес я. – Спал плохо, голова раскалывается.
– Тебе бы, штарина, в медпункт сходить, – посоветовал демонолог, протягивая смуглую руку. – Ты шовшем бледный. И, по-моему, – он коснулся моего лба, – у тебя жар.
– Наверное, простудился, – боль не утихала, свет раздражал глаза, потому я закрыл их. – Все нормально, ребят, – попытался заверить их я, но не вышло.
Мне стало жарко, очень жарко, я чувствовал испарину на висках и лбу. Было нечем дышать, горло сдавил спазм. Я, словно рыба, открыл рот, желая сделать вдох, но не получилось. Я запаниковал, схватился за ворот рубашки, чтобы расстегнуть пуговицы, однако пальцы, совсем ледяные пальцы, не слушались.
– Рей! Рей, успокойся! – Левия ловко поймала мои руки в свои, опуская их. После чего Амброуз расстегнул пару пуговиц.
Но воздух так и не попал в легкие. Перед глазами появились черные пятна, пальцы задрожали и я ощутил, как слабеет тело.
***
Доброго времени суток, милый друг! У меня тут к тебе несколько вопросов. Как думаешь, что ждет Бастиана в Академии? А что насчет его второго дара? Быть может, этот парень не так прост, как кажется? Появится ли настоящий цесаревич в Академии? Как тебе наставник на факультете Темных наук, мастер Картер? Кстати, заметил ли ты отсылочку к старой английской легенде? Если нет, то я могу все объяснить:3 Как считаешь, сможет ли Себастьян когда-нибудь признаться своим новым друзьям в том, кто он на самом деле? И придется ли ему вообще это делать? В общем, я очень надеюсь, что тебе нравится моя история, что ты не засыпаешь, читая ее) Не забудь подписаться на меня. Автору это очень важно!
Глава 13 «Холод и дожди»
Мне было одиннадцать лет, когда мама заболела. Я не знаю, где она подхватила эту заразу, как она называется, как ее лечить.
Когда мне было одиннадцать, у нас был дом, маленький, но свой. У нас были лошади. Отец очень любил этих благородных и гордых животных. Родитель был ловцом диких жеребцов. В детстве он не брал меня с собой в луга, однако, когда я подрос, я стал помогать ему. Однажды даже сам поймал коня. Я сам накинул на него лассо. Я смог приручить его к себе. Для меня это был не просто жеребец. Он был моим другом.
Но и с другом, и с близкими людьми, мне, увы, пришлось попрощаться, как и с родным домом.
Так вот, мама тяжело болела. К тому же еще и носила второго ребенка под сердцем. Отцу пришлось выставить на торги всех наших лошадей, лишь бы лучший врач Ратигона осмотрел бедную Зеллию. Только тот ничем не помог, лишь внушил еще больший страх в наши души. Тогда, папа продал дом, после обратился к какому-то магу, отдав последние деньги. В нем жила надежда на спасение жены. А мама… С каждый днем она слабела и слабела, пока и вовсе не перестала вставать, есть, пить… Даже мне, одиннадцатилетнему мальчику, было ясно: ребенка, как и мать уже не спасти. Конечно, магия, скорее всего, помогла бы. Но маг обманул нашу семью. Забрав деньги, скрылся, исчез, даже не взглянув на больную женщину.
Так мы оказались на улице. Вскоре мама умерла, так и не родив. Наверное, если бы родила, мой брат или сестра не выжили. Мы похоронили ее с папой недалеко от Ратигона. Отец не мог справиться с горем, находил утешение в алкоголе. Я был предоставлен сам себе. Я пытался отыскать работу, да только такого грязного оборванца никто не хотел нанимать. Если же находился хоть один добрый человек в округе, узнав, что мой отец – пьяница, тут же отказывался от прежней мысли. Наверное, они боялись, что я начну воровать у них. Правильно делали.