– Жаль, ребят, – ядовито произнесла она, когда я оказался поблизости и мог слышать разговор, – я бы поболтала еще с вами, но мне надо идти на урок флористики. Кстати, – она взглянула на Уилфреда, – говорят мастер Брукс не любит опаздывающих, не пускает их даже в кабинет. Так что тебе не стоит задерживаться. Такой тебе дружеский совет.
Она хотела было обойти здоровяка, но тот резко схватил ее за локоть, возвращая на место. Я сжал кулаки, заставляя включиться мозг, чтобы что-то предпринять. Глупо будет лезть вот так просто. Нужно что-то придумать.
– Я тебя не отпускал, – скалясь, прорычал Джозеф, склоняясь к лицу молодой ведьмы.
Я закипал с каждой секундой, а друзья, как и сам стихийник, пока не замечали меня. Это было мне на руку, но пока нормальный план в моей голове не созрел.
– Убери руку, – зашипела Левия, с вызовом глядя прямо в злые карие глаза. – А то прокляну!
– А ты попробуй, – засмеялся парень. – Вдруг получится.
– Не сомневайся, получится, – едкая улыбка появилась на лице темной магички.
Но испугать Джозефа ей не получилось. Он продолжал сжимать ее локоть, да с такой силой, что Левия перестала улыбаться, пытаясь вырвать руку из захвата. Но разве может хрупкая девушка противостоять такому, как сын Императора Восточных земель? Силы не равны. И мое терпение лопнуло. И я решительно сделал несколько шагов к парням и своей подруги, что нуждалась в помощи и поддержки.
– Ты пытался пристыдить меня тем, – начал я громко, но холодно, – что мои силы так слабы, что я не могу и элементарного заклинания сотворить. А сам, в окружении своих дружков, пугаешь девчонку, прекрасно осознавая, что физически превосходишь ее?
Джозеф повернул голову в мою сторону, явно радуясь моему появлению.
– Я хотя бы не прячусь за спинами других, более могущественных магов.
– Зато я не запугиваю девушек, – сморщившись, будто съел лимон, бросил я. – И не собираюсь обижать тех, чьи силы не равны моим.
– Боюсь, таких не найдется, – хохотнул Уилфред, включаясь в разговор.
– Ошибаешься, – сквозь сжатые зубы, прорычал я. – Я маг проклятий, истинный темный маг! И тебе лучше не видеть меня в гневе. – и уже обратился ко второму брату. – Поскорее отпусти Левию, Джозеф, и моли о пощаде.
Быть может, со стороны это звучало смешно. Наверное, по этой причине компания из семерых здоровых парней, запрокинув головы назад, звонко рассмеялась. Но я был не намерен терпеть и дальше унижения и издевки. И, воспользовавшись заминкой, вырвал из кольца стихийников Левию, заслоняя ее собой. Это не осталось незамеченным от Джозефа. Он тут же прекратил смеяться, недобро глядя на меня.
– Пытаешься казаться сильным и крутым, да, Рейнольд? Но тебе это не идет. Лучше беги к своему Картеру, быть может, он защитить тебя, твою ведьмочку и вонючего пса, посмевшего дотронуться до меня своими грязными лапами!
– Я не знаю причину твоей ненависти по отношению ко мне, – заговорил я тихо, но парень слышал меня. – Возможно, зависть? Но это уже не так важно. Тебе и твоему брату стоит извиниться, сначала передо мной, а после перед моей подругой.
Джозеф криво усмехнулся, поднимая правую руку, произнеся заклинания. Огонь вспыхнул в его ладони, опасно отражая в себе свет. Запахло дымом. У меня перехватило дыхания. Я был не готов к магическому поединку. Кажется, никогда не буду готов.
– Рей… – шепнула Левия, ожидая моих действий. – Рей, что будем делать?
– Я сожгу тебя заживо, никчемный, – пообещал Джозеф, а огонь в руке лишь сильнее разгорался.
Студенты, которых, к моему счастью, было не так много, наблюдали за стычкой. О, Всемогущий, неужели никто из них не попытается это остановить или не позовет мастеров Академии?!
Я помнил указ Бранда: не драться. Я помнил совет Картера: не конфликтовать с наследником Восточного престола. И что прикажите, магистры и мастера, делать мне сейчас? Когда жизни угрожает опасность! О, а я не сомневаюсь, что скоро этот огненный шар полетит в меня!
Джозеф… Он говорил что-то еще. Левия дергала рукав моей рубашки, умоляя меня о чем-то, но я не слышал их. Я погрузился в свои мысли. Тщетно пытался отыскать выход из сложившийся ситуации. В голове было пусто. Только где-то далеко, на периферии, я слышал голос матери, говоривший все те же слова о холоде и дожде. И почему я вспомнил об этом сейчас? Холод… Вечные дожди…