- Конечно. И вам запрещу говорить.
- Твое Величество, как я все-таки рада, что не вышла за тебя замуж! Иначе вот сейчас мне было бы за тебя ужасно стыдно.
- Ты ведь все равно поможешь мне мучить бедных деток?
- Помогу. Без меня, да при поддержке кораблей, ты такого наворотишь — представить страшно!
Глава 4. Семеро
Их было всего семь человек. Джейн изначально, когда еще не видела личных дел, почему-то ожидала, что тут соберется целая толпа. Ну, то есть, с одной стороны, она понимала, что Томасу толпа ни к чему, а с другой... сколько детей хотя бы даже на одной Столице? Сколько среди них сирот? Зачем зацикливаться именно на сиротах, тоже не совсем понятно, но даже если отсеять всех остальных по этому критерию, - сколько подходящих детей останется на Столице? Наверняка сотни. Как можно выбрать одних в ущерб другим, и как можно отказать в участии в отборе жителям Красной, Синей и Желтой Земель просто потому что они, видите ли, далеко? Джейн бы не смогла. Но Томас мог. Кажется, он даже никаких угрызений совести по этому поводу не чувствовал. Когда она спросила его об этом, он совершенно неподдельно возмутился:
- Между прочим, ты и вовсе предлагала мне ограничить выбор одним-единственным ребенком, причем кем-то из моих кровных родственников! А я выбрал целых семь человек по более широким критериям и дал им шанс. Тебе не кажется, что ты в данном случае выступила куда несправедливее меня?
Самое ужасное, что ей и крыть-то оказалось нечем.
Их было семеро. Девочка с гладко зачесанными темными волосами — Лайза, гораздо более хорошенькая, чем на фотографии, но с этаким скучающим выражением лица, немного слишком надменным. Улыбнулась бы по-нормальному — была бы милашка. Более милая девочка, только не затыкающаяся ни на минуту, тараторящая вопрос за вопросом, эдакое кудрявое звуковое бедствие — Ханна. Самый высокий и худой мальчик, Майк, нескладный, руки-ноги не поймет, куда девать. Видно, недавно резко вытянулся, бедняга. Рыжий, веснушчатый, хитромордый, вид такой, будто мысленно разбирает корабль на части, — это, конечно, Леонард. Блондинка, досье которой Джейн просмотрела вскользь и почти ничего не запомнила, — Элли. Темненький маленький мальчик — Поль, кажется, он повернут на животных — ну, в этом помещении у каждого свои недостатки. Почему бы и не животные. Светленький мальчик, забившийся в дальний угол и даже не пытающийся с кем-то заговорить, — Тео. Кстати, забавно получается: Лео и Тео. Главное их не перепутать... Впрочем, перепутать не так уж легко. Лео довольно живой мальчик, а Тео, судя по досье, болезненно стеснительный, удивительно, как он вообще согласился участвовать. Видимо, увлечение играми перевесило другие доводы. Интересно, кто-нибудь из детей, кроме этого Тео, согласился именно для того, чтобы поиграть? С другой стороны, с чего она взяла, будто его мотивы понимает? Может быть, как раз он здесь из-за чего-то другого — из-за предполагаемых призов, например. А остальные, наоборот, пришли поиграть.
Все-таки Томас прав: стоит посмотреть на детей, и кажется, что все их мотивы просты и понятны тебе, опытной и взрослой. И что ты гораздо умнее и хитрее. А между прочим, совсем не факт.
Семь детей от десяти до четырнадцати лет. Во что, интересно, она ввязалась, согласившись помогать Томасу в этом деле? Кажется, «посидеть с детьми» - дело хоть и хлопотное, но вполне понятное. Но Джейн не оставляло ощущение подвоха. Это было что-то на уровне рефлекса: когда имеешь дело с Императором, ожидай подвоха, не ошибешься. И между прочим, не так уж стандартно проходило это время «сидения с детьми». Хотя и спокойно. Даже чересчур. Она-то думала, ее сейчас засыплют вопросами, а дети ее присутствие вежливо учитывали — и только. Вообще не лезли к ней ни с чем, а на любую реплику с ее стороны кивали, односложно отвечали и снова погружались кто в тихие переговоры друг с другом, кто — в себя. Леонард приклеился к Полю и допрашивал его насчет животных, Майк о чем-то говорил с Ханной — Джейн была уверена, что он ее дразнит, но девочка пока не взорвалась. Элли безуспешно пыталась втянуть в общение Лайзу.
Дети старались переговариваться потише, кроме Ханны, она, кажется, вообще была не в курсе, что «громкость звука» можно регулировать. По воспоминаниям и ощущениям Джейн, от семи детей в одном помещении должно быть куда больше шума. Видимо, так проявлялось почтение к Императору. Ей даже было немного завидно.
Томас задерживался. Она взяла коммуникатор и написала ему:
«Если ты опаздываешь для какого-нибудь хитрого психологического эффекта, то хоть меня ему не подвергай!»