Кладбище начиналось сразу за станцией, так что кладбищенская ограда и ограждение станции были единым целым. За оградой тянулись условно ровные ряды могил. В основном, тут были погребены те, кому нечего было заложить в хранилища корпорации.
Существовало поверье – ничем, правда, не подкрепленное – будто бы наличие мертвого тела тормозило начало следующего воплощения, и те, кто сделали закладки, обычно предпочитали кремирование. Впрочем, были и те, кто оставался верен старым традициям и ради них был готов немного задержаться на том свете. Были здесь и те, чьи наследники предпочитали, чтобы "любимый дедушка" не слишком торопился обратно к своим накоплениям. В общем, старое кладбище по-прежнему было востребовано, занимая весьма приличный земельный участок.
– Панк, мы что, будем залегать здесь? – удивилась Ти.
– Нет, тут мы только проведаем одного старого знакомого, – ответил Панкрат. – Идем.
Они прошли мимо ворот и свернули по тропинке к заливу. Древние дубы раскинули над тропинкой свои ветви, укрывая ее благословенной тенью. На узкой полосе между кладбищем и берегом обосновалось небольшое поселение. Оно состояло из сараев, сарайчиков и сараюшек; ни одного приличного дома тут не было. Строительным материалом служило всё, что попадало строителям под руку – от листов обшивки кораблей до неструганных досок и брезента. Растущие на берегу деревья и лежавшие там же здоровенные валуны тоже становились частью конструкций.
Обитатели сараев занимались своими делами. Кто-то что-то мастерил, сидя в тени, кто-то копался в крошечном огородике, но все они как один провожали внимательным взглядом пару чужаков.
– Они за нами наблюдают, – сказала Ти.
– Угу, – отозвался Панкрат. – Но ты их не бойся. Эти люди просто не доверяют чужакам. Земля им не принадлежит, они живут тут на птичьих правах, вот и смотрят на каждого, как на земельного инспектора. Но мы с тобой больше похожи на туристов, а с туристов они кормятся.
– А кто они?
– Да, всякий сброд, – ответил Панкрат. – Бездомные, авантюристы, беглые контрактники, клоны. Ну, в смысле, я не имел в виду, что клоны – это сброд. Я про беглых клонов, которые тут ошиваются.
– Беглые клоны? – переспросила Ти. – Я встречала их в горах. А разве здесь для них не опасно?
– Тут два порта рядом, – пояснил Панкрат. – Ходят слухи, что к беглым в подводных городах хорошо относятся. У них там работы больше, чем работников, и они не смотрят, чьи там рабочие руки, пока эти руки дело делают. Вот беглые и пытаются проскользнуть на корабль или подлодку. Зарываются в уголь, а там уж куда погрузят.
– Значит, это как повезет?
– Угу. Чтобы пересечь Атлантику, угля надо много, так что шансы попасть на атлантический борт выше. По статистике. А на самом деле да, как повезет. Нам сюда.
Тропинка привела их к сараю из ржавой жести. Железная дверь была закрыта. В стенах не было ни одного окна, однако часть крыши была сдвинута назад, позволяя свету и свежему воздуху беспрепятственно проникать внутрь. Внутри сарая что-то гудело и жужжало.
Панкрат постучал кулаком в дверь. Звуки внутри прекратились. Панкрат постучал снова. Дверь едва заметно приоткрылась. Сквозь щель на гостей взглянул глаз с надетой на него линзой.
– Зачем пришли? – спросил хриплый голос.
– Это я, дядя Миша, – сказал Панкрат.
– А то я тебя не узнал, – проворчал хриплый голос. – Так я спросил, зачем пришли?
– Нужна твоя помощь, – сказал Панкрат. – И кое-что из оборудования.
– Тебе или ей?
Глаз кивнул линзой в сторону Ти.
– Нам обоим, – сказал Панкрат. – Кстати, познакомься, это Ти – мой клон. Ти, там за дверью дядя Миша. Сейчас откроет, и ты его увидишь.
– А вот не факт, что открою, – возразил хриплый голос. – На клона, значит, у него деньги есть, а на оборудование – нет? Не верю. Даже если девчонка палёная.
– Я предпочитаю слово контрафактная, – твердо поправила его Ти.
– А я на вас обоих вижу слово "проблема", – проворчал хриплый голос. – Большими красными буквами. У меня своих проблем сейчас выше крыши.
– Так помоги нам, а мы поможем тебе, – предложил Панкрат.
– Поможет он, – проворчал хриплый голос. – От вас, молодых, одни беды и никакого проку.
Тем не менее, засов лязгнул и дверь открылась. На пороге стоял седой старик. Несмотря на жару, одет он был тепло. Поверх шерстяной клетчатой рубашки старик накинул джинсовую безрукавку со множеством карманов. Черные штаны из плотной материи были заправлены в ботинки старого армейского образца. Пятна машинного масла казались незаметными на черной материи, но их сразу выдавал резкий запах.