Алёне принадлежали три клона поколения Би. Они действительно на тот момент считались устаревшими, но это не мешало им оставаться исключительно надежными. Сделать что-нибудь не так у клонов Би попросту не хватило бы мозгов. Они делали ровно то, что поручал им хозяин. Ни больше и не меньше. Когда после трагедии следователи пытались достучаться до сознания алёниных клонов, им пришлось вызывать клоноделов. Считая себя бесхозными, все три Би застыли на месте и не шли на контакт вообще ни с кем.
По сути, их поколение было еще не клонами, а живыми машинами, однако именно в таком качестве они пережили многие более продвинутые модели. Буквально в прошлом году с производства окончательно сняли поколение Кей, а старички Би по-прежнему пользовались спросом.
Чиновник того, что будет, опять же не знал и остался при своем мнении. Тогда Павел зашел с козырей:
– Закон, в конце концов, на моей стороне.
– А трудовой кодекс – нет, – парировал чиновник, хотя и не так уверенно, как раньше.
Закон об авторском праве уже тогда был приоритетнее трудового кодекса. Демонстрация уникального шоу – а Алёна с Павлом подготовили именно такое – не могла быть запрещена из-за такой ерунды, как чья-то безопасность. Разумеется, это не означало, что автора нельзя оштрафовать или даже сгноить на каторге после того, как он самовыразился, однако пока, как говорится, гром не грянул, у инспекции были связаны руки.
До трагедии оставались еще целые сутки. Павел выкатил тяжелую артиллерию – подключил к спору продюсера Алёны. Тот позвонил куда-то, на чиновника надавили сверху и тот, плюнув на пол, подмахнул-таки акт.
– Имейте в виду, от огня эта бумажка не спасёт, – ворчал он, старательно выводя внизу акта, что нарушения есть и нарушители обязуются их устранить в кратчайшие сроки, а до тех пор он лично ни за что не отвечает. – Ему вы ничего не докажете! Пожарный инвентарь-то под рукой?
Павел заверил, что да, все исправно и на своих местах, чтобы в случае чего… но ничего, конечно, не случится, и вообще они позволяют такое себе в последний раз. Как в воду глядел.
– Хм… – произнес Панкрат, листая своё прошлое дальше. – Действительно похоже на несчастный случай.
В принципе, именно с таким вердиктом и закрыли дело Алёны. Поскольку клоны Би не могли ошибиться при монтаже, а мотивов зажарить сестру у Павла не нашлось, то причиной несчастного случая записали неисправность оборудования. Однако следователь некрополиции, когда дело попало в архив, перенаправил его из общего хранилища в их собственный спецхран. Вряд ли бы он так поступил, если бы не подозревал, что дело тут нечисто.
Панкрат только собрался двинуться дальше, как небеса разверзлись и глас небесный возвестил:
– Всё, хана! Панк, вали оттуда, они уже идут!
Обратный полет сквозь пламя был таким стремительным, что, прибыв на место, Панкрат слетел с кресла.
– Живой? – озабоченно спросил старик.
Панкрат кивнул. Его мутило.
– Это ненадолго, – утешил старик. – А ну-ка поднимайся!
Ти подперла его плечом и рывком придала хозяину вертикальное положение.
– Что стряслось? – выдохнул Панкрат.
– Бандиты идут, – сообщила Ти. – Те двое, что были на квартире, и с ними еще пятеро. Женщина с фотографии тоже с ними.
– Валить вам надо, – сказал старик, одновременно выкручивая что-то под креслом.
Он сдернул с гвоздя на стене холщовую сумку. Побросав в нее контейнер с мозгом и коробку размером раз в десять меньше, старик пихнул сумку в руки Ти, а сам схватил оружие.
– Запись я тебе сделал, – сказал он, обращаясь к Панкрату. – А теперь пошли отсюда оба.
В дверь забарабанили. Властно, по-хозяйски.
– Быстро пошли, – скомандовал старик и тотчас скрылся в темноте.
– Куда пошли? – проворчал Панкрат. – Не видно ничего.
Вместо ответа в темноте раздался тихий скрип. Дневной свет упал в узкий дверной проем, высветив обитый жестью косяк.
– Черный ход? – спросил Панкрат.
– Не черный, а запасной, – проворчал старик.
После полета сквозь время Панкрата так трясло и вело, что ноги заплетались. Ти буквально тащила его на плече. На втором плече у нее висела сумка, а в руке она держала книгу.
– Так вы далеко не уйдете, – проворчал старик.
Он вышел вслед за ними и закрыл дверь. Снаружи та казалась частью стены. Лист жести, прибитый поверх нее, полностью скрывал дверной косяк, а намалеванные синей краской иероглифы плавно перетекали с двери на стену. Иероглифы означали слово "счастье". Лет пять назад в моде было всё китайское.