Добрых людей в мире тоже хватает, и семья Амбиогла не пропала. Друзья приютили младшего сына Хафесты — истинные друзья, из тех, кому честь и совесть дороже денег. Но матери Джамины это, увы, уже не помогло. От волнений она повредилась здоровьем и не смогла пережить роды.
Амбиогла это не сломало — младшего сына неистового Хафесты мало что могло сломать, — но ожесточило. Смерть любимой жены… изменила его. И, если вдуматься, изменила сильно. Он пустился в рискованные операции, трудился тяжко, словно раб на мельнице, и спустя восемь лет добился должности Первого Советника при дворе Правителя Падашера. Семья переехала в роскошный нововыстроенный дом в нововыстроенном же квартале — жить рядом с прежними соседями Амбиогл не захотел, и Джамина очень хорошо его понимала. Вдобавок, там остался старый дом Хафесты, в котором продолжал хозяйничать Куддар. Ненавистный, проклятый богами Куддар.
Боги, кстати, действительно решили, что удачу, отмеренную ему, Куддар истратил полностью, и прокляли его довольно изощрённым способом: единственный сын, Мадлик, оказался безумцем. Не из тех, кто громит всё вокруг, страшно воя и царапая себе лицо, — нет, просто юноша разумом оказался подобен пятилетнему ребёнку и не сумел преодолеть этого порога, как ни старались родители, скольких бы лекарей и учителей ни нанимали. Куддар не желал смириться с судьбой и пытался произвести на свет других сыновей, но жена его, Джеххана, родила супругу дочь, и вскорости выяснилось, что больше детей у неё не будет. Две младшие жены вскорости после этого погибли при странных обстоятельствах, а затем по всему Падашеру поползли слухи о рабынях, замученных совершенно зверским способом и выброшенных в реку. Общим у девушек было только одно: они ублажали Куддара и, похоже, имели несчастье от него забеременеть.
Саму Джеххану, любимую дочь дядюшки Правителя Падашера, Куддар пальцем не мог тронуть — по крайней мере, пока её влиятельный отец не перейдёт под руку Умбарта, Хранителя Мёртвых. Учитывая, что во многом благосостояние старшего сына Хафесты зижделось на покровительстве тестя, Джамина подозревала, что сейчас его обуревают сложные чувства.
Но как бы ни обстояли дела у Куддара с его собственным наследником, сам он имел сейчас полное право наследовать за младшим братом. И это заставляло Джамину с ужасом глядеть в ближайшее будущее. Закону безразличны старания и умения женщины, закон непреклонен: наследовать должен родственник-мужчина. Если нет сына — то муж старшей дочери. Если ни одна из дочерей не замужем — отец покойного, а если отец мёртв — то его брат. То есть Куддар.
Джамина яростно вытерла выступившие на глазах слёзы. Куддар не получит четверти медного диска, пока она жива! Да лучше своими руками выбросить всё богатство в реку, а затем поджечь дом! Ничто не должно прилипнуть к кровавым рукам этого нечестивца!
Ах, зачем только Джамина отказалась выходить замуж, решив остаться старой девой и помогать отцу! И почему отец не отговорил её? Всегда ведь можно найти какое-нибудь благороднорожденное ничтожество и сделать его во всём послушным жене. Пусть лакает сладкое вино, или дни и ночи проводит в гареме, или… неважно, лишь бы не лез, куда не просят! И тогда не убийца Куддар, а муж Джамины считался бы сейчас наследником Амбиогла.
Крошку Имиду в этом случае следовало бы выдать замуж за кого-нибудь познатнее, побогаче и поумнее. Чтобы сам мог принимать решения, но оставался бы верным союзником Джамины. Имида, конечно, красива, словно фарфоровая восточная статуэтка, но глупа примерно настолько же, насколько красива.
Ладно, пустые сожаления, ничего уже не изменишь. Хотя…
Джамина вновь оглядела труп отца — на этот раз холодно и внимательно. Она и не представляла, насколько сейчас выражение её лица похоже на характерный прищур Амбиогла, задумывающего очередную аферу.
Ей вообще часто говорили, что она удивительно похожа на отца. Хотя, разумеется, тут же добавляли, что она гораздо красивее. Джамина последнюю фразу выслушивала с милой улыбкой, давно научившись не морщиться даже в ответ на столь очевидную ложь. Красивей, да. Женщины вообще красивей мужчин, а если ещё добавить к этому все краски, притиранья и снадобья, которые пускаются в ход, дабы добиться внимания мужчины… Но красавицей Джамина себя не считала. Слишком широкие плечи, слишком резкие черты лица, крупный хищный нос, большие губы… Да и жёлто-зелёные миндалевидные глаза чаще сравнивали с глазами хищного зверя, чем с морем или ещё чем-либо, подобающим женщине. Отец часто говорил, что она единственная унаследовала глаза Хафесты, покойного деда. Но то, что красиво смотрится у статного мужчины, выглядит чужеродно на лице молоденькой девушки.