Конюшня встретила привычными запахами скошенной травы и ячменя. Временами всхрапывали и фыркали лошади, в сене шуршала какая-то шустрая мышь, а на одной из верхних балок, кажется, поселился сверчок. Но того, кого искала Джамина, видно не было. Плохо. Нужно быстро назваться, иначе…
— Это я, Джамина. Кушпа, ты где?
— Хозяйка Джана? Что ты здесь делаешь, маленькая хозяйка?
Здоровенный чёрный раб шагнул из казавшегося совершенно пустым тёмного стойла, заставив Джамину вздрогнуть.
Много лет прошло с тех пор, как Амбиогл приобрёл мать Кушпы, а затем, снизойдя к мольбам темнокожей красавицы, выкупил её сына с общественной мельницы, заплатив чуть ли не вдвое больше действительной цены крепкого, но непокорного парнишки. Тот оценил жест нового господина и с тех пор верно и преданно служил Амбиоглу. Тем более, что матушка Кушпы обижена не была: утратив прелесть, она мирно доживала свой век в не столь уж далёкой, богатой хлебом и фруктами провинции, где Амбиогл купил поместье и назначил чернокожую рабыню домоправительницей.
Кушпа сопровождал господина во всех путешествиях и был его грозной тенью. Если Амбиогла предал он — значит, скоро демоны пожрут Солнце и мир умрёт. Джамина не могла представить себе, чтобы чернокожий раб оказался убийцей хозяина.
— Хозяйка Джана? — тревога в глазах Кушпы усилилась. Джамина вздохнула:
— Ступай за мной, только тихо. Случилось огромное несчастье. Я надеюсь спасти… хоть что-то, но мне потребуется твоя помощь. Идём.
Лишних вопросов Кушпа не задавал и молча пристроился за спиной у госпожи. От его молчаливой поддержки чёрная пелена страха и горя перед глазами Джамины слегка развеялась. Да, отец умер, но остались те, на кого можно положиться!
Если у Джамины и были какие-то сомнения в верности Кушпы, то они рассеялись, стоило чернокожему исполину увидать тело хозяина. Верный слуга побледнел так, что его кожа стала пепельной, и издал глубокий звук — то ли стон, то ли короткий вой. Даже не верилось, что подобное может исходить из человеческого горла. Испугавшись, Джамина быстро ударила Кушпу по губам, и тот замолк, учащённо дыша и выкатив глаза. Впрочем, пришёл в себя раб достаточно быстро. Отвернулся и глухо спросил:
— Хозяйка Джана, кто убил хозяина?
— Да если бы знать… Он был с Зин-Зан, но яд в кувшин подложила не она…
— Яд? — Кушпа завертел головой, озираясь. Джамина догадалась о ходе его мыслей, устало бросила:
— Кувшин вон там, ещё полный.
— Спасибо, хозяйка Джана.
Кушпа подошёл к проклятому кувшину осторожно, почти крадучись, словно к гремучей змее. Осмотрел со всех сторон, не прикасаясь. Затем проделал то же самое с чашей, валявшейся на пушистом ковре возле тела Амбиогла. Втянул ноздрями воздух и негромко бросил:
— Подай мне чистую чашу, хозяйка Джана.
Джамина молча повиновалась — Кушпа явно знал, что делать. Признаться откровенно, она почувствовала облегчение: вот, пришёл кто-то, на чьи широкие плечи можно переложить хотя бы часть проблем.
Кушпа осторожно перелил часть вина в чашу и подошёл к тяжёлому комоду, стоящему в дальнем углу комнаты. Поставил рядом с ним чашу, подумал немного — и нажал на какой-то выступ. Джамина смотрела на это действо с неослабевающим интересом. Раздался негромкий щелчок, и полированный верх комода поднялся вверх — явно сработала потайная пружина.
Разумеется, Джамина догадывалась, что отец рассказывает ей отнюдь не обо всех своих делах. Но одно дело предполагать, а другое — видеть воочию. В комоде обнаружилось потайное отделение, до отказа забитое странными колбами, заполненными разноцветной жидкостью, и флаконами с цветными ярлычками. Один такой флакон Кушпа взял, вытряс из него на ладонь немного бесцветного порошка и бросил в чашу с вином. Туда же добавил несколько капель ярко-розовой жидкости из крайней слева колбы.
Ничего не случилось.
Нахмурившись, Кушпа потряс колбу как следует и капнул в вино ещё немного жидкости. По комнате тут же распространился неприятный запах гниющих овощей. Джамина, сморщившись, чихнула, а Кушпа удовлетворённо кивнул и поставил колбу на место. Потом захлопнул потайной ящик и повернулся к госпоже.
— Тот, кто это сделал, хозяйка Джана, хотел, чтобы выпили и хозяин, и Зин-Зан. Хозяин всегда угощал своих наложниц вином, когда осушал собственную чашу.
Спрашивать, откуда Кушпе известны столь личные подробности из жизни хозяина, Джамина не собиралась. Откуда-откуда… известное дело, откуда. Не дело почтительной дочери подобными вещами интересоваться, а вот в обязанности личного раба входит и не такое. Спросила о другом, важном: