- Подожди, - сказал Виктор, ставя чемодан на пол и подходя к сыну, - Давай вместе.
Они дергали, толкали, налегали вдвоем на дверь. Но всё без толку. Она даже не шелохнулась.
И тут Владик тронул отца за руку.
- Пап, смотри.
Виктор проследил за испуганным взглядом сына и похолодел. Дверь в кабинет, медленно и со скрипом открылась и оттуда потянуло жутким холодом. Затаив дыхание, они медленно приблизились к кабинету и заглянули внутрь. Вместо уютного кабинета, их взгляду предстала огромная комната из серого камня, стены которой были сплошь увешаны средневековыми орудиями пыток.
- Ну всё! – крикнул Владик, - Теперь я точно валю отсюда!
Он ворвался на кухню, схватил стул и со всей силы швырнул его в окно. Стул, ударившись об окно, отскочил, словно ударился не о стекло, а о стену. Но при ударе, раздался гул и, дом опять задрожал.
Пораженный Виктор видел, как Владика схватила невидимая сила и со скоростью ветра зашвырнула его в жуткую комнату. Дверь резко захлопнулась. Виктор стал изо всех сил дергать дверь и кричать:
- Владик! Сынок! Владик!!!
Но проклятая дверь будто бы вросла в стену. Вдруг с той стороны раздался душераздирающий крик Владика. Виктор стал еще яростней биться в дверь, выкрикивая имя сына. А за дверью не прекращал кричать от жуткой боли Владик. Виктор не помнил, сколько времени он бился о проклятую дверь, но крики вдруг прекратились и дверь поддалась. Когда он ворвался в «кабинет», там никого не было. Только лужи крови на полу и брызги на стенах и потолке. Не помня себя от горя, Виктор сполз по стене и завыл, вцепившись в волосы руками.
И вдруг, словно резким порывом ветра, распахнулась входная дверь. На крыльце дома стояла Линда.
- Ах ты старая сука!!! – яростно закричал Виктор и кинулся к ней.
Но возле самой двери налетел на невидимую преграду.
- Зачем же так грубо, Господин Пешков? – спросила его Линда, даже не шелохнувшись, - Хотя… - протянула она, - Я бы тоже не обрадовалась, если бы меня принесли в жертву.
- Жертву?! Какую жертву? – кричал Виктор, сжимая кулаки.
- Жертву всему человечеству, - ответила Линда, поправив очки на носу, и продолжила, - Этот дом, - она подняла глаза вверх, - стоит над входом в ад. Да, да, господин Пешков, в самый настоящий ад. Вы себе хоть представляете, сколько там тварей, жаждущих выбраться в наш мир? Этот дом, Виктор Владимирович, защищает вход и не дает этим монстрам устроить ад на земле. Таких домов по всему миру около сотни. Но вся проблема в том, что все они, в своем роде, являются живыми существами. А для своего существования, как Вы понимаете, всё живое должно питаться. И, как Вы сами уже, наверное, догадались, рацион у них весьма своеобразный.
- Они питаются людьми! – ошарашенно произнес Виктор.
- Верно, - подтвердила его слова Линда, - Но только раз в десять лет и, только жертвой или жертвами по одному договору.
- Но почему я? Как я с этим связан? И что значит «по договору»?
- Ваш дядя десять лет назад заключил со мной договор. Ценой за мою услугу были Вы с братом. Две жизни за одну. Неплохая сделка, Вам не кажется?
- Что за услуга?
- Это сейчас не важно.
- Кто Вы такая на самом деле?
- Это тоже сейчас не имеет значение, - Глядя Виктору прямо в глаза, ответила Линда.
- Поймите, господин Пешков, - продолжила Линда, - Я не чудовище. Я всего лишь выполняю свою работу. Каждые десять лет одному из этих домов нужно питаться. И такие, как я, находим для них это пропитание. Заметьте, Виктор, мы не похищаем людей на улицах, а заключаем вполне законные сделки. Они бывают разными, как и люди, заключающие их. Некоторые отдают себя в жертву ради спасения и счастья других. А некоторые приносят в жертву своих родных ради своего спасения или какого-нибудь блага. Как Вы видите, Ваш дядя из второй категории.
В ее голосе не было ни злорадства, ни сарказма, ни жалости, ни сожаление. Все ее слова были лишь сухой констатацией фактов.
- Но почему мой сын? Могли же взять только меня, – убитым голосом простонал Виктор.
- По договору вас должно быть двое, - деловым тоном произнесла Линда.
И тут же добавила:
- Не знаю, будет ли Вам это интересно, но многие из таких домов предпочитают не ждать, а сразу хм, хм, … отобедать. Вам же достался дом – гурман. Он любит сначала насладиться человеческими эмоциями, играя с их разумом. Я его понимаю. Столько лет в одиночестве… Он уже Вам показывал свои чудеса?
Виктор ошалело посмотрел на Линду.
- Вы о чём сейчас вообще?!
- Извините меня, - оторопело заговорила Линда, - С годами я тоже становлюсь сентиментальной. Они для меня уже как дети, о которых нужно заботиться и, естественно, кормить.
Дом вновь затрясло, только уже сильнее. Виктор, не удержавшись на ногах, рухнул на колени.